Сара Пекканен - Жена между нами

Забравшись внутрь, я запираю дверь и только потом обмякаю на сиденье. Я открываю рот, чтобы назвать адрес тети Шарлотты, но слова застревают у меня в горле.

Меня охватывает запах лимонов. Он взметает пряди моих волос, пропитывает мне кожу. Я чувствую, как едкий цитрусовый аромат наполняет ноздри и просачивается в легкие. Ричард, наверное, только что вышел из этого такси. Его запах становится сильнее, когда он возбужден – когда черты его лица каменеют и человек, которого я любила, исчезает.

Я снова хочу броситься бегом отсюда, но не могу дожидаться следующего такси. Поэтому все-таки говорю водителю, куда ехать, и до конца опускаю стекло.

Письмо занимает всего страницу, Эмме понадобится минута, чтобы его просмотреть. Я надеюсь, что она успеет это сделать до того, как Ричард доберется до ее двери.

Водитель заворачивает за угол, я бросаю взгляд назад и убеждаюсь, что Ричард меня не преследует. Откидываюсь на спинку сиденья и спрашиваю себя, где же в мой план закралась ошибка. У меня было столько времени, чтобы его обдумать; после той вечеринки в офисе это стало моим единственным занятием, а потом превратилось в одержимость. Я была так осторожна и все-таки чудовищно просчиталась.

Я не подумала о том, что приношу в жертву безвинную молодую девушку. В отчаянии я ухватилась за возможность выбраться из плена. Я почти потеряла надежду на то, что это возможно. Пока не поняла, что он отпустит меня, только если будет думать, что это его инициатива.

Я убедилась в этом после того, что он сделал, когда я попыталась уйти от него в первый раз.

* * *

Я начала тяготиться своим браком незадолго до гала Алвина Эйли. Тогда я еще была относительно молода и полна сил. Меня еще не сломали.

В тот вечер, после того как Ричард набросился на меня на кухне, он посмотрел на мое правое запястье, на котором проявлялись белые следы его сильных пальцев, так, будто даже не понял, что выкручивал мне руку, будто кто-то другой был в ответе за птичий вскрик, сорвавшийся с моих губ.

Ричард никогда до того вечера не причинял мне вреда. По крайней мере, физически.

Иногда он удерживался, как я теперь понимаю, на грани. Каждый из этих случаев я внесла в свою записную книжку: в такси после моего девичника, когда я целовалась с Ником; в «Сфолья», где незнакомец угостил меня вином; в тот вечер, когда я обвинила его в исчезновении Герцога. Были и другие эпизоды, когда он подходил к этой границе еще ближе. Однажды он швырнул на пол нашу свадебную фотографию в рамке, разбив стекло, бросив мне в лицо нелепое обвинение: во время нашего медового месяца я флиртовала с Эриком, инструктором по дайвингу. «Я видел, что он заходил к нам в номер», – орал Ричард, а я вспоминала синяки, которые остались у меня на плече после того, как мой муж помог мне выйти из лодки. В другой раз, вскоре после приема у репродуктолога, он, потеряв крупный контракт, хлопнул дверью своего кабинета так, что со столика упала ваза.

За это время он несколько раз слишком сильно стискивал мое плечо, а однажды, отчитывая меня за злоупотребление алкоголем, схватил меня за подбородок и вздернул мне голову, чтобы я не опускала глаза и смотрела на него.

В эти минуты ему всегда удавалось сдерживать свою ярость; он запирался в гостевой спальне или уходил из дома и возвращался, когда приступ гнева проходил.

В тот вечер, после гала Алвина Эйли, мой пронзительный вскрик, казалось, отрезвил его.

– Извини, – сказал он, отпустив мою руку. Сделал шаг назад. Провел рукой по волосам. Медленно выдохнул. – Но зачем нужно было мне врать?

– Тетя Шарлотта, – прошептала я. – Клянусь, я всего лишь ездила к тете Шарлотте.

Мне не следовало этого говорить. Но я боялась признаться в том, что хотела поговорить с кем-то посторонним о нашем браке. Мне казалось, что это приведет его в еще большую ярость – или что он начнет задавать вопросы, на которые я была не готова ответить.

Повторная попытка солгать надорвала что-то внутри него. Он проиграл в битве с самим собой.

Удар ладонью по моей щеке прозвучал как выстрел. Я упала на выложенный плиткой пол. Я лежала в своем роскошном платье, задравшемся на бедрах, и из-за шока не чувствовала боли. Я смотрела на него снизу вверх, прижимая ладонь к щеке.

– Что… да как ты…

Он наклонился, и я решила, что он хочет помочь мне подняться, умолять о прощении, объяснить, что он всего лишь хотел ударить кулаком в кухонный шкаф за моей спиной.

Но вместо этого он схватил меня за волосы и рывком поднял на ноги.