Агата Горай - Забыть нельзя помнить

Убегая от Кости, я прямиком направилась к Прокоповне, которая давно не нянчит меня и редко навещает (ноги совсем отказываются работать), зато я каждый день у нее бываю. Иногда мы долго болтаем. Иногда я помогаю ей по дому – воды натаскать из колодца, посуду вымыть, пол подмести. Иногда молча пьем чай. Я часто читаю ей книги, что-нибудь из школьной программы (особенно мы это практикуем в осенне-зимний период, когда за окном непогода – барабанит дождь, либо воет вьюга, а нам у печки тепло и уютно). Но главное, как и много лет назад, я все так же доверяю ей все свои тайны и секреты, а она продолжает меня учить уму-разуму.

– Дочка, не вздумай ничего подобного сотворить! Девичья честь – не пустой звук. Это ж надо такую глупость выдумать! Ну и Костик! Ну и фрукт! – Прокоповну мой рассказ поверг в состояние гнева праведного, мне даже показалось, еще чуть-чуть, и она на своих двоих помчит вправлять мозги этому дураку. – Костику пора бы свою бурную фантазию в нужное русло направить. Гляди, какой сказочник пропадает! Сколько ж ты от него уже натерпелась, и когда же он уже уймется!

Прокоповна возмущается, лежа на диванчике у кухонного окна, а я суечусь у плиты, пытаясь вскипятить нам чаю. А еще я тайком улыбаюсь и все время возвращаюсь в тот момент, когда губы этого дурака прикоснулись к моим.

– Ты смотри, как краска лицо залила, не о том думаешь, ведмежонок. – Слова Прокоповны действуют, как если бы она плеснула в мое лицо керосина и подожгла. – Нет, ну то, что поцеловал, это, конечно, неплохо, это нормально и естественно. Должно же было это когда-то случиться, так почему не в таком чудном возрасте? Но дурак же он какой, совсем не пара тебе.

– Конечно, не пара! – встрепенулась я и, поставив на стол пиалу с баранками да кружки с чаем, уселась рядом с Прокоповной. – Сама ведь знаю, что в голове у него только шуточки.

– Да, милая, выбор у тебя невелик. Куда ни погляди – одни весельчаки да пьяницы. Но ничего, ты ведь уже взрослая и совсем скоро учиться куда уедешь, а там уж и выбирай себе достойного. Такого, чтоб на руках носил свое солнышко. Чтоб уважал, любил, ценил, – других нам не нужно.

– Прокоповна! – Четко представив себе картину, как спустя пару-тройку лет обзаведусь прекрасным женихом, счастье накрыло с головой, и я едва не задушила свою обожаемую няню. – Спасибо, что ты есть!

– Милая моя, задушишь старушку раньше срока. – Я ослабила хватку и почувствовала на спине тепло рук. – Это тебе спасибо, ведмежонок мой солнечный, что мой век долгий приукрасила и столько счастья подарила.

Оторвавшись от няни, я только теперь поняла, что никогда не спрашивала ее о том, как складывалась ее жизнь. Почему Прокоповна одна? Был ли у нее когда муж? Есть ли дети? С тех пор, как я научилась разговаривать, и по сей день эта женщина выслушивала все мои трели, а я не удосужилась задать ей даже одного вопроса.

В глазах старушки блестели слезы, но меня это не остановило.

– Прокоповна, а у тебя был тот, который на руках носил?

– Да, деточка, был. Что ж я, не человек, что ли? – Грусть и боль в один миг заполнили все пространство крохотного домика, но няня попыталась обмануть меня улыбкой. – Все было. И все прошло.

– А почему ты никогда мне не рассказывала о нем?

– А что рассказывать, коль все давно позади? Мне уж сто лет в обед, какие тут воспоминания о любовных переживаниях, когда все мысли заняты тем, как бы с утра до ночи дожить. Тридцатые годы забрали у меня мужа, а сороковые – двух сыновей. Вот и вся история.

Вижу, что даже на девятом десятке лет Прокоповне доставляют боль подобные воспоминания, но не задать свой следующий вопрос не могу.

– А почему ты еще раз не попробовала создать семью?

– А потому, моя хорошая, что не была уверена, что у меня ее снова кто не отнимет. Очень непросто пережить подобное расставание. Да и к одиночеству быстро привыкаешь и спустя какое-то время даже не мечтаешь о другой жизни. А на старости лет мне видишь как повезло – ты у меня появилась. – Поправляя белоснежный платочек, смеется Прокоповна и едва заметно смахивает слезу его кончиком. – Чего мне еще желать? Так что, ведмежонок, выбирай суженого сердцем да береги его потом как зеницу ока. А Костик твой еще тот дуралей. Я с ранних лет учу тебя не обращать на него никакого внимания, себе дороже, а ты все время на одни и те же грабли. Хоть в этот раз послушай. Это уже не детские шутки. Это взрослые дела. Смотри, чтоб горько жалеть не пришлось, коль в этот раз ослушаешься и сделаешь по-своему.