Сергей Степочкин - В тайгу на ПМЖ

– Ну, с Богом! – произнес Валдай.

– С Богом! – повторили все хором.

Чубайс, Серый и Изот вышли из отряда и направились к помещению дежурной службы.

– Начальник, мы прибыли, – сообщил Чубайс дежурному помощнику начальника колонии.

– С чем вас и поздравляю! – пошутил тот. – Петруха, – обратился он к контролеру, – бери этих орлов, вон ту коробку с лампочками, грабли, лестницу и вперед на периметр. Они будут вкручивать сгоревшие лампочки.

Петруха недоуменно усмехнулся.

ДПНК подумал о том, что сказал, и поправился. – Они будут менять перегоревшие лампочки. Приказ начальника колонии.

– Понял! – ответил Петруха. – Пошли орлы.

Прихватив по дороге грабли и лестницу, они направились на КПП. Петруха вызвал начальника караула и сказал, чтобы тот предупредил часовых на вышках, что на периметре будут менять лампочки. Начальник караула обзвонил всех часовых, а часовому оператору приказал поставить аппаратуру в положение «КОНТРОЛЬ». В этом положении аппаратура работает так же, как и в рабочем режиме, но только отключаются звуковые сигналы тревоги, которые слышны аж за несколько километров.

Менять перегоревшие лампочки именно сегодня стали потому, что прошедшей ночью, по приказу Валдая, из рогаток было расстреляно большое количество лампочек на периметре. Начальник караула по этому поводу даже написал рапорт, где указал точное количество перегоревших и лопнувших лампочек.

Подойдя к часовому первого поста, Петруха сказал, чтобы тот попросил начальника караула включить свет по периметру, а то не видно какие лампочки надо менять. Через минуту свет на периметре включился, и Чубайс со своими помощниками приступил к замене сгоревших и разбитых ламп.

Чубайс менял лампочки, Изот придерживал лестницу, чтобы она не шаталась и не падала, переносил ее с места на место, а Серый переносил и подавал лампочки и боронил граблями, оставляемые ими следы на контрольно-следовой полосе.

Меняя лампочки, они подошли ко второму посту. Оставалось десять метров до него, когда у Петрухи заговорила рация.

– Третий, я второй. Между вторым и третьим постом намечается переброс. Как понял? Приём!

– Второй, я третий. Вас понял. Жду указаний, – ответил контролер.

– Пусть электрики меняют лампочки и дальше, ты незаметно выдвигайся к месту переброса. Начнут кидать – лови все и всех. Как понял? Прием!

– Вас понял, второй. Выполняю. Прием!

– Предупреди часового, что электрики пока будут работать одни. Пусть смотрит внимательней. До связи!

– Вас понял. До связи!

– Орлы! – сказал Петруха, обращаясь к осужденным. – Слышали, что сказал начальник?

– Слышали! – ответили все хором.

Петруха подбежал ко второму посту, и предупредил часового, чтобы тот повнимательней смотрел за работающими.

– Иди, лови! – сказал часовой. – Может быть, и нам тоже что-нибудь перепадет.

Петруха стал скрытно выдвигаться в сторону третьего поста. Подбегая к месту переброса, он увидел, что через забор уже кое-что летит. Он сделал рывок, теперь уже не прячась, и вовремя. Осужденные, которым предназначался переброс, так и не успев чего-либо поймать, убежали прочь. Петруха даже не успел рассмотреть, кто это был, так как все его внимание было больше направлено на переброс, нежели на тех, кому он предназначался.

Подбежав, Петруха услышал за забором лай собаки и крики караульных. Через забор больше уже ничего не летело. Со стороны второго поста к месту переброса приближался начальник войскового наряда. Они оба стали собирать то, что им упало с неба в самом прямом смысле этого слова.

– Что-то не густо, – произнес Петруха, поднимая палку копченой колбасы, завернутую в целлофан.

– Тут все что есть. Остальное все достанется караулу, – ответил начальник. – Ну и то неплохо. Целая грелка, надо полагать с водкой, плитка чая, сахар, колбаса и сгущенка.

– Это не сгущенка, а концентрированное молоко, – поправил его Петруха.

– Ну да, я это и хотел сказать.

– А еще блок сигарет, – сказал Петруха, поднимая из травы блок, для тяжести привязанный к железяке. – Гуляем, Семеныч!

– Гулять будет караул, а мы так, на прогулку только сходим, – пробурчал Семеныч, явно выражая свое недовольство тем, что мало чего досталось с переброса. – Ты прикинь только, Петруха, что досталось караулу. Переброс, надо полагать, богатый.

– Но и их там больше, чем нас с тобой и Ибрагимычем. Им больше и надо. Не жадничай, Семеныч. Если переброс действительно богатый, то я думаю, караул поделится с нами.