Тереза Дрисколл - Я слежу за тобой

– Сара, может, вызовем врача? Ты ужасно выглядишь. Что сказали в больнице? Я позвоню маме…

– Не надо, Лили. Они сказали, я в порядке. Печень в норме. Просто слабость от того, что долго лежала в постели.

– Когда ты в последний раз ела?

– Я не голодна.

– Ладно. Не голодна так не голодна. Тогда теплое питье. С сахаром. – И Лили снова встает.

– Я пока не хочу. Побудь со мной, пожалуйста, – просит Сара, удивляясь тому, как жалобно звучит ее голос. Так просят, когда боятся.

Видимо почувствовав страх Сары, сестра садится рядом и берет ее за руку. И тут оказывается, что Лили сама дрожит.

– Сара, ты что, нарочно наглоталась таблеток? Мама сказала, это был несчастный случай. Ты просто приняла слишком много от головной боли.

– Не знаю. Ты ведь тоже когда-то делала себе больно. Нарочно?

У Лили дрожит подбородок. Крепко сжимая руку Сары, она поворачивается к телевизору.

– Ну что они говорят? Ее нашли? Выходит, папа ни при чем? Это действительно один из тех типов, которых вы встретили в поезде?

Сара не знает, что ответить. На экране – фотография Карла. Ведущая сообщает, что вооруженный мужчина в здании – Карл Престон. И?.. Опять показывают корреспондента в Испании. Ничего нового. Зачем они так делают на новостных каналах? Повторяют одно и то же по многу раз. Как заведенные.

Вот только новости ничего не меняют. Разумеется, Сара хочет верить, что Анна жива. Но даже если так, где она была целый год? Даже если ее действительно похитили Карл и Энтони, все равно виновата Сара. И ей придется рассказать правду о той ночи в Лондоне.

Перед глазами снова возникает сцена в поезде. Как Сара заигрывала с Энтони, старалась поймать его взгляд. У него была небольшая татуировка сзади на шее. Вот бы нежно провести по ней ногтем, думала Сара. Она чувствовала себя такой… живой. Как хорошо, что Тим и Пол кинули их с Лондоном, сказала она Анне, когда новые знакомые ушли за пивом. Карл и Энтони в жизни не подсели бы к ним, будь рядом эти зануды. Саре так отчаянно хотелось, чтобы Энтони выбрал ее, а не Анну…

В школе она завидовала популярности подруги. Все любовались Анной. Когда Саре нравился Пол, тот не обращал на нее внимания. Он засматривался на Анну. Казалось, она свела с ума всех парней в окр у ге.

Сара думает о том, что сделала тогда в поезде. Чтобы Энтони точно выбрал ее. И чувствует, как по щеке ползет слеза.

– Я натворила дел, Лили. – Сара не вытирает слезы, и они капают ей на брюки, оставляя темные пятнышки. – Я – плохой человек.

– Не говори глупостей, Сара. Ты не виновата.

– Еще как виновата, Лили. Поверь мне.

Мэтью всматривается в крошечное личико дочери.

– Она мне улыбается.

– Нет. Она какает.

– Посмотри. – Он поворачивается, чтобы жене было видно. – Улыбается.

– Какает. Поверь мне. Первые несколько недель они не улыбаются. Ну что, твой первый подгузник?

– Ох. Даже не знаю…

Мэтью вдруг охватывает страх. Он ведь обещал во всем помогать жене. Быть современным отцом, без предрассудков. Но кто же знал, что новорожденные такие маленькие…

– Тут нужна практика. Дождись, когда она заплачет, и следуй моим инструкциям.

– Откуда ты знаешь, что она заплачет?

Жена смотрит на Мэтью так, словно только что все объяснила, а муж прослушал.

Он никак не может привыкнуть к этому звуку. Разве можно так громко вопить, когда у тебя легкие с наперсток?

Осторожно поднимаясь с кровати, чтобы помочь ему, Салли морщится.

– Еще болит?

– Ага. Мне снизили дозу болеутоляющих. Подстава.

– Так пусть увеличат.

– Не, порядок. Не смертельно. Итак, папочка, сперва нужно все подготовить.

Салли показывает на передвижной пеленальный столик рядом с кроваткой. Здесь все необходимое: чистый подгузник, салфетки, крем, пакет для использованного подгузника.

– Она будет плакать, пока все не кончится. Кажется, что ты делаешь ей больно. Не бойся – не делаешь.

Мэтью кладет дочь на пеленальный столик. Уже забыв последовательность действий, он дрожащими руками расстегивает кнопочки на боди.

– Задери повыше, не то боди тоже придется менять.

Так. Все внимание на грязный подгузник.

– Мама дорогая! Это нормальный цвет?

Запах просто убийственный.

– Для первых дней – да. Вчера было хуже. Какашки меняют цвет по мере того, как у нее налаживается пищеварение.

Жуть. Зеленые какашки. Зрелище не для слабонервных.

– Не зевай. Теперь салфетки. Подними ножки и, когда вытираешь, старайся не касаться ее складочки – так можно занести инфекцию.