Евгений Башкарев - Дедушка, не спи!

— Вылезай, падла! — заревел Олег.

Миша лежал, не шелохнувшись. Олег снял рубашку.

— Вылезай! — он ударил по ножке кровати.

Я надеялся, что ножка не согнётся, но удар был такой силы, что сталь деформировалась, и кровать вскрикнула, как в предсмертной агонии. Мне стало понятно, насколько опасен Олег в бешенстве. Когда он улыбался, у меня был небольшой шанс сказать что-то наперекор судьбе, но сейчас любое действие могло повлечь за собой необратимые последствия. Я испугался, забился в угол и, молча, наблюдал за тем, как один более хлипкий гад пытался внедрить в голову другого какую-то идею.

— Постой, — Игорь выставил руку. — Я хочу, чтобы он знал, за что получает пиз…!

Олег с размаху всадил кулак в матрац.

— Ты посмотри на эту тварь! Какая разница, что он понимает своей тупой башкой! Я залетел из-за него в наряд!

— Я хочу поговорить с ним начистоту, — Игорь не повышал голоса, но говорил так твердо и уверенно, что Олег ненадолго остыл.

Ненадолго, не значит навсегда. Олег еще кипел. Его кулаки наливались свинцом. Он подошел к столу и с размаху ударил по крышке. Наши тетради и учебники тут же оказались на полу. Поверх всего полетела лампа и кружки. Лампа разбилась, оросив мелкими осколками пол. Кружки остались целыми лишь благодаря тетрадям. На середине стола появилась глубокая трещина.

Игорь не стал уделять этому внимание. Я думаю, что Игорь сам боялся попасть под горячую руку. В тот момент Олега боялись даже занавески на окнах, не говоря уже о людях, находящихся в кубрике. Игорь повернулся к Мише, и шлепнул его по щеке, чтобы тот открыл лицо.

— Из-за тебя, маленького заикающегося уродца, у меня меняется вечернее расписание, — начал он. — Вместо секса с очень привлекательной девочкой я должен буду стоять в па-па-патруле, — Игорь обхватил шею Миши и сдавил пальцы на лимфоузлах. — Как я должен себя чувствовать, говнюк?

— У меня сегодня тренировка по рукопашке! — Олег заглянул под кровать. Кулак был наготове. — А вместо этого я должен стоять в патруле!

— А у меня сегодня сладкая ночь с длинноногой блондинкой. Я клеил её целую неделю! И у кого, черт побери, более важное мероприятие?!

— Тогда влепи ему тоже! — Олег толкнул кровать и вдруг в кубрик постучали.

Все обернулись. Мордак отошел от окна. С его губ беззвучно сорвалось грубое ругательство, но адресовалось оно исключительно воздуху. По другую сторону двери стоял командир роты.

Обычно ни в один кубрик он не стучал. Казарма была его домом. Здесь он ел, спал, смотрел телевизор, и иногда ему было плевать, что происходит за гранью канцелярии и его комнатой отдыха. Сегодня что-то переменилось в его поведении.

Мордак неохотно потянулся к замку. Когда мой дед, кубрик словно оцепенел. Я слышал, как Мордак забился в угол и случайно толкнул свой пакет. Раздался звон, из пакета выкатилась бутылка, но Мордак так и не решился сунуть ее обратно. Игорь встал с кровати, заслонил собой Мишу и встретил командира роты, изображая верность и покаяние. Если бы у Игоря был хвост, он бы завилял им, как преданный пес. Краем глаза я видел разбрызганную по простыне кровь. Миша прикрыл ее подушкой. Свой нос он держал запрокинутым, будто только что закапал. Я не помню, как исчез из кубрика Олег. Это произошло мгновенно и бесшумно, и только балконная дверь качнулась в обратную сторону, точно ее толкнул ветер.

Командир роты вышел на середину и осмотрел помещение. Если бы он проверял так все кубрики роты, ему бы понадобился не один день, чтобы закончить начатое. Я подумал, что он что-то ищет, поэтому так обозревает и молчит. Все самое ужасное уже лежало на виду. Сломанный стол, разбросанные тетради, разбитая лампа, окровавленная простыня. Но он искал нечто похуже. И нашел. На полу рядом с нашей кроватью он обнаружил плевок, который оставил Олег, перед тем, как развалил стол.

— Как прикажешь это понимать? — он обратился ко мне.

Я безразлично пожал плечами. А что он мог придумать хуже наряда? Ничего. Но и в этом я ошибся.

— Где четвертый? — он повысил голос.

Я указал на балкон, потому что был уверен, Олег ушел именно туда.

— Ярофеев!!! — проорал он.

Его рев разорвал кубрик напополам. Я подумал, что стена, отделяющая балкон, обвалится, и Олегу не придется утруждать себя лишними движениями. Игорь вцепился в кровать, будто его утягивал ураган. Миша выронил подушку, которой прикрывал кровь. Мордак зажмурился, а я почувствовал, как по спине сползает большая капля пота.