Вильям Цветков - Майнеры. Задача византийских генералов

– Что? – выдохнул Ларин. – Я сказал ей чем мы занимаемся? – Он обвел темное подвальное помещение долгим взглядом, переваривая услышанное. – Это когда?

– На футболе… она сидела рядом с вами.

Ларин привстал.

– Что-то новенькое… Кажется, я начинаю понимать, откуда ноги растут…

– Вы не говорили? – обеспокоенный Скоков тоже вскочил, опрокинув стоящую перед ним банку пива. По холодному цементу растеклось черное шипящее пятно. – Она все спрашивала, каким боком я к вам привязался, да что мы делаем… ну девки, они же такие любопытные, вам ли не знать, женатому…

Ларин кинул на него быстрый взгляд.

– Ну да, ну да… любопытные. Только не путай жену и… – он чуть было не сказал «девку с улицы», но сдержался: – … не слишком знакомого тебе человека. Ты даже не знаешь, положительный у нее тест на вирус иммунодефицита или отрицательный.

– Что?

– То-то и оно. Что. – Ларин ходил кругами, как медведь в клетке. – И… ты ей все рассказал? Мы же…

– Договаривались, – перебил его Скоков. – Да. Поэтому я сказал ей, что вы поставляете мне желающих, которые хотят проскочить на экзаменах в вуз.

– Тебе – учеников? А не слишком ли наглый бизнес?

– Нет, я придумал, что тетка в комиссии, все схвачено. Такой вот у нас бизнес типа. Ничего сверхъестественного.

Услышав его объяснение, Ларин чуть успокоился.

– Зачем она спрашивала? Выведывала, иначе не назовешь. Не для себя. Девки хоть и любопытные, но дела их мало волнуют. Ей наш с тобой бизнес совсем неинтересен, поверь. Кто-то другой через нее пытается выведать…

– Хотите сказать, ее подослали? Ко мне? И… все что было у нас – подстава? – его лицо исказила болезненная гримаса, такая появляется, когда человек узнает горькую, почти невозможную новость, ее не ожидаешь, даже если специально готовишься к худщему. Есть вещи, сбивающие с ног получше знаменитого «призрачного» удара Мохаммеда Али.

– Ничего я не хочу сказать, – Ларин не стремился специально причинить Денису боль. – Просто мысли вслух.

«Это обычное женское любопытство», – твердил про себя Скоков, хотя с каждой секундой верил собственным мыслям все меньше.

– Она же некоторое время назад встречалась с Успенским… – сказал Ларин.

– И что? С ним многие встречались.

– Ничего. И ты, конечно, в курсе, что у него можно купить наркоту?

– Ну… откуда вы-то знаете?

– Разве это секрет? Я думал, все в школе знают об этом.

– Знают, но не учителя же!

Ларин пожал плечами. Скоков не заметил, как по его лицу пробежала темная волна.

– Тебе, конечно же, не видно с задней парты. Ты сейчас не в том гормональном состоянии, чтобы замечать оттенки ситуаций. А вот я, глядя на класс – вижу все. Вы у меня как на ладони. И вы, конечно, думаете, что учитель – тупой болванчик, ничего не чувствует и не понимает.

– С чего вы взяли?

– Сам так думал, когда учился. Как только пересел за учительский стол, изменилась и моя точка зрения. Я понял, – ни фига! Каждый из вас передо мной как микроб под микроскопом. Я вижу, кто учил, а кто пил всю ночь, у кого есть деньги на обеды, а кто недоедает, глотая чай с черствой булочкой, кто одевается на Черкизоне, тратя последние гроши на подделки, а кто сливает месячную зарплату учителя на сумочку, в которую, кроме купюры в сотню баксов, ничего больше не влезет. Поверь, я вижу до-хре-на. И это меня совсем не радует.

– Клево. Только какая разница. Ну видите. И что? Я тоже не слепой. Может, не так ярко и образно, как вы, но…

– Да? А ты видел, что у Савельевой голова дергается? Настроение прыгает как лягушка на сковородке? Только не говори про ПМС, я в этом деле спец.

Скоков попытался сосредоточиться, факты, о которых сказал Ларин, всплывали в его сознании постепенно… он знал о них, но списывал на женскую неустойчивую психику.

– И че?

– И че?! – переспросил Ларин. – Да она наркоманка. Не знаю, на чем сидит, но я почти уверен в этом.

Скоков вспомнил, как резко изменилось ее настроение у него дома, когда они поднялись по ступенькам и вошли в квартиру – с ней явно творилось что-то неладное, может быть, она тревожилась, стеснялась… но когда Саша вернулась из туалета, куда зашла на минутку, снова стала собой… веселой, чуть взбалмошной и такой милой…

– Фак, – сказал Скоков. – Фак! Как же… как же так? Как же я мог не заметить? Ведь все сходится… Боже мой, Саша… почему ты ничего не сказала?

– Боялась, естественно. К тому же в ее положении доставать наркоту, если, конечно, она подсела, очень трудно. Все стоит денег, пусть и не запредельных, но, когда доза нужна постоянно – суммы становятся приличными. Да и отчим – полицейский… особо не разгуляешься.