Лиз Лоулер - Не просыпайся [litres]

Ее преследовал вид ошпаренных глаз Дилана, его покрытое красным соусом тельце и отчаянный предсмертный визг, но вместе с этим в ее воспоминаниях до сих пор постоянно маячило лицо мертвого Оливера. Она не могла избавиться от уродства образа смерти. У нее отняли любимого человека, и теперь она осталась одна с жуткими воспоминаниями.

Синяя мигалка приближалась, «неотложка» по-прежнему мчалась на предельной скорости, а в голове Филдинг проносились воспоминания о последнем вечере с Оливером. После ужина они вернулись к нему, и он поведал ей о своих планах переезда в Лос-Анджелес. Планировал начать жизнь заново… Изрядно выпив, Оливер исполнился оптимизма и продолжал рассуждать о только что потерянной великой роли. По его мнению, любой из продюсеров Голливуда ухватится за идею создания американской версии такого шикарного фильма. Его, видимо, не волновали проблемы плагиата – он говорил, что всегда есть способ обойти такие обвинения.

– В сюжет можно внести кое-какие изменения. Поверь, Мэгг, получится великолепная история. Любой продюсер ухватится за такую возможность.

Филдинг с улыбкой смотрела на него, когда он, плюхнувшись перед ней на пол, начал разглагольствовать о том, как эта роль сделает его мировой знаменитостью.

– Все начинается с того, что полицейские окружают этого серийного убийцу. Сам он – врач, и полиция уже мчится к его дому. Полиция врывается внутрь и видит, что он повесился, то есть его считают мертвым. Но хитрость в том, что он вовсе не умер. Он устроил поддельное самоубийство. Ведь он врач, и ему известно, как остановить сердце, чтобы человека сочли умершим. Потом опять начинают происходить убийства, и полицейские считают, что у него появился подражатель, пока он не начинает посылать им сообщения…

Думая только об одном, Мэгги предложила Оливеру показать, как это можно сделать. Она поддразнивала его, побуждая осмелиться доказать, что поддельное самоубийство может получиться, поскольку его объяснения звучали смехотворно. Ему совершенно нечего опасаться, добавила женщина, ведь она же сама врач. А думала она при этом только об одном: захочет ли он, чтобы она поехала с ним в Лос-Анджелес?

С пьяным безрассудством Райан залез на стул, надежно затянул веревку на своей шее, и объяснил ей, как действует его видеокамера и как надо приблизить кадр, чтобы снять крупный план.

– Мэгги, пять секунд снимаешь мои ноги, а потом подставляешь стул обратно. Мне не хочется стать жертвой чертового несчастного случая.

– Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой? – спросила Филдинг.

Беспечно улыбнувшись, Оливер заверил ее, что хочет. Может, не сразу – ему понадобится немного времени для налаживания связей и заключения контрактов. Но позже он заберет ее отсюда… как только устроится.

Мэгги дождалась, когда он закрепил веревку на потолочной балке над своей головой, а потом вытащила из-под него стул. Он повис в воздухе, и его ноги начали дергаться.

– Быстрее, Мэгг! – задыхаясь, прохрипел он. – Черт, я слишком тяжелый! Ставь стул на место! СКОРЕЕ ПОДСТАВЬ ЕГО!!!

Когда актер выпустил веревку из рук, она не оборвалась и он не упал на пол. Его руки просто соскользнули вниз, пока не ухватились за узел, затянувшийся на шее. Филдинг сразу взяла камеру, чтобы запечатлеть его. Глаза Оливера отчаянно вытаращились уже через полминуты, жилы натянулись и вздулись, белки глаз налились кровью, а распухший побагровевший язык вывалился изо рта. Больше трех минут он цеплялся пальцами за свою шею, но в итоге руки безжизненно повисли, пальцы скрючились, а носки ступней исполнили в воздухе заключительные па его последнего предсмертного танца.

Перед уходом Мэгги перевернула стул вверх ногами и упаковала все свои вещи, находившиеся в квартире Райана, начисто стерев свое присутствие из его жизни, как и кадры его смерти с видеокамеры. Его последняя роль – он мог бы гордиться ею, если б дожил до просмотра, – была достойна «Оскара».

Ее любимый Оливер умер. С ним не случилось бы ничего плохого, если б его глаза не сказали ей, что все его объяснения и обещания не имеют ничего общего с правдой…

Мэгги увидела одноэтажный автобус и ясно разглядела лицо водителя, поворачивавшего слева. Голубые вспышки уже почти поравнялись с ее машиной. Она пристально взглянула на обоих водителей, подъезжающих с двух сторон, – и, точно выбрав момент, вдавила ногу в педаль газа.

Водитель «неотложки» еле успел затормозить. Водителю автобуса этого шанса не дали. «Эксплорер» Мэгги врезался сбоку в почти десятитонную махину автобуса. Позже обоим водителям вспомнится, что они мельком увидели за рулем темноволосую женщину, и обоим показалось, что она намеренно вылетела им наперерез.