Райли Сейгер - Моя последняя ложь [litres с оптимизированной обложкой]

– Тебе стоит отдохнуть, – говорит Лотти.

– А я чем занимаюсь? – резковато реагирует Френни.

Я кашляю, а потом спрашиваю:

– Вы хотели меня видеть?

– Да, боюсь, у нас есть небольшая проблема. – Френни слегка хмурится.

Я вспоминаю, что пятнадцать лет назад наш «Вольво» приехал в лагерь около одиннадцати вечера, и тогда она тоже не улыбалась.

«Я не ждала тебя. Когда ты не приехала вовремя, я решила, что вы передумали».

– Проблема? – уточняю я басом от волнения.

– Звучит очень драматично, да? – отзывается Френни. – Назовем это затруднением.

– Затруднением?

– Да, мы не знаем, куда тебя поселить.

– Ой, – говорю я, снова проваливаясь в воспоминания.

В прошлый раз я сказала что-то в том же духе. Но тогда можно было винить мое опоздание. Девочки заселились в коттеджи. Еще утром их разделили по возрасту. В коттеджах моих сверстниц места не оказалось. Мне пришлось заселиться к тем, кто был на несколько лет старше. Именно так я оказалась с Вивиан, Натали и Эллисон – и немедленно стала бояться их гигантского жизненного опыта, отсутствия прыщей и взрослых, сформировавшихся тел.

Теперь, по словам Френни, все обстоит с точностью до наоборот:

– Я собиралась поселить преподавателей отдельно. Выделить каждой по коттеджу, чтобы вам было комфортно. Но случилась заминка. К нам приехало больше девочек, чем мы рассчитывали.

– На пятнадцать больше, – вставляет Лотти.

– Поэтому преподавателям придется жить с ними.

– А почему бы им всем не заселиться в один коттедж? – интересуюсь я.

– Я ей то же самое сказала, – кивает Лотти.

– В теории это неплохая идея, – объясняет Френни. – Но вас пятеро, а кроватей только четыре. Одному человеку все равно придется жить с девочками, и это окажется несправедливым.

– Мы не можем остановиться в Особняке?

– Особняк только для членов семьи, – доносится от перил голос Минди.

Именно там, в углу, она и слушает наш разговор. Сейчас она показывает нам безымянный палец с кольцом. Да, такта ей не хватает, но все понятно. Минди – семья. Я – нет.

– Минди хотела сказать, что я была бы рада принять вас всех, – мягко говорит Френни, – но нам не хватит места. Этот дом бывает обманчив. Снаружи он кажется просто огромным. На деле тут очень мало спален. Особенно если учитывать пятерых преподавателей. А ты сама знаешь, что любимчиков у меня нет. Так что прошу прощения.

– Все нормально, – говорю я, хотя это не так.

Мне двадцать восемь лет, и следующие полтора месяца мне придется жить с незнакомыми подростками. На такое я точно не соглашалась. Но выхода, кажется, нет.

– Не нормально, – говорит Френни. – Это неловкая ситуация, и мне очень жаль. Если ты решишь сесть в машину и уехать домой, я все пойму.

Да, подобная мысль уже успела прийти мне в голову, но сейчас у меня нет дома. В него въезжает та художница, а остальные квартиры в городе наверняка расписаны до августа. Так уж сложилось, как любит говорить Марк.

– Я хотя бы коттедж могу выбрать самостоятельно?

– Сейчас все заселяются, но думаю, стоит рискнуть. Где бы ты хотела жить?

Я прикасаюсь к браслету, кручу его.

– В «Кизиле».

Именно там я жила пятнадцать лет назад.

Френни молчит, но я знаю, о чем она думает. Выражения ее лица быстро сменяют друг друга. Смущение, понимание, гордость.

– Ты уверена?

Да я даже не уверена, не зря ли приехала. И все-таки я киваю, пытаясь убедить и Френни, и себя. Френни покупается на мою браваду и говорит Лотти:

– Размести Эмму в «Кизиле».

Потом Френни поворачивается ко мне:

– Ты либо очень смелая, либо очень глупая, Эмма. Я не могу понять.

Наверное, я тоже. Я приехала, так что во мне хватает и того, и другого.

Пятнадцать лет назад

«Вольво» родителей растворился в ночи и шуме, издаваемом лесными жителями, и я немедленно узнала две вещи. Франческа Харрис-Уайт была жутко богатой, а еще она смотрела на тебя как кинозвезда.

С богатством я могла смириться. В нашем Верхнем Вест-Сайде оно было повсюду. Но взгляд? Я даже на месте замерла в первый раз.

Он был странный. Ее зеленые глаза остановились на мне, словно пара прожекторов. Они освещали меня. Они изучали меня. Я бы не сказала, что пялилась она с жестокостью, – скорее, наоборот, с теплотой и вежливым любопытством. На меня родители-то то так не смотрели, поэтому я особенно не дергалась и позволила ей оценить себя.

– Должна признаться, дорогая, что понятия не имею, куда тебя поселить, – сказала Френни, моргнула и повернулась к Лотти, стоявшей позади. – У нас есть места в коттеджах для младших?