Андреас Грубер - Сказка о смерти [litres]

– Хорошо, – сказала она наконец. – Но я расскажу вам не о себе, а просто одну историю.

Пит ван Лун скрестил перед собой руки и откинулся назад.

– Один мудрец сидел перед воротами своего города, – начала Ханна. – Все люди, входившие в город, шли мимо него.

– О, сказка, как мило, – язвительно вставил Осси.

Ханна проигнорировала его.

– Один незнакомец остановился и заговорил с ним: «Ты наверняка можешь сказать мне, что за люди в этом городе?» Мудрец приветливо посмотрел на него и спросил: «А какие они там, откуда ты пришел?» Незнакомец ответил: «Дружелюбные, щедрые и готовые помочь». Мудрец улыбнулся: «Здесь люди точно такие же». Позже мимо него прошел другой незнакомец. «Скажи мне, что за люди в этом городе?» Мудрец задал ему тот же вопрос, что и предыдущему прохожему, и мужчина ответил: «Ужасные, злые и надменные!» Мудрец улыбнулся: «Боюсь, в этом городе они такие же!» – Ханна положила руки на колени и замолчала.

– Ага, – спустя какое-то время сказал Осси. – Отличная история, я ее знаю. Слышал, когда учился на детского педагога.

– Тогда вы можете объяснить нам смысл этой истории, – предложила Ханна.

– Мы воспринимаем мир таким, какие мы сами. Добрый видит добро, а злой – зло.

– То же самое касается и агрессий. Они сидят в каждом из нас. Если мы не обуздаем их, то наткнемся на агрессивный мир. – Ханна смотрела только на Осси, потому что считала его самым разговорчивым из трех собеседников. – Где находится ваша агрессия?

Он наморщил лоб.

– Я не понимаю вопрос.

– Где она живет? Где засела? В вашей голове? В вашем сердце? Или в руках?

Осси подумал немного, потом опустил голову.

– Там внизу. – Он указал между ног, где сидела его крыса.

– Хорошо, спасибо. – Ханна перевела взгляд на Виктора: – А где сидит ваша агрессия?

Виктор сжал кулаки.

– Вот здесь. Хотите попробовать? Ими я могу разорвать любого, кто…

– Большое спасибо. – Она посмотрела на Пита: – А у вас?

Он наклонил голову.

– Я не агрессивный.

Ханна чуть было не рассмеялась. Мужчина, который убил пять женщин!

– Это нечестно! – запротестовал Осси.

Виктор повернул мощную голову к Питу.

– Я тоже так считаю. С тебя еще история за прошлый раз, ты тогда молчал в тряпочку.

– Да, Пит! Твоя очередь! – добавил Осси.

Ханна подняла брови. Преимущество групповой терапии в том, что если дело пошло, то уже сложно избежать давления группы.

– Итак, Пит, – снова обратилась к нему Ханна, – где сидит ваша агрессия?

– Я уже сказал, что я не агрессивный!

– Еще какой агрессивный! – провоцировала она его. – Постоянно! Я вас другим и не знаю.

– Это глупая болтовня. Я держу свои эмоции под контролем.

– Вовсе нет. – Ханна наклонилась вперед к Питу. – Вы несдержанны и не контролируете ни свою ненависть, ни задиристость… как маленький ребенок.

– Почему я обязан выслушивать эту чепуху от какой-то практикантки!

Ханна заговорила громче:

– На самом деле вы слабый и подчинены своим эмоциям!

– Я – и слабый? – эхом отозвался он. – Вы понятия не имеете!

– Вы не терпите возражений и задаетесь, что говорит о крайнем чувстве неполноценности. И…

– Я спрашиваю себя, кто из нас двоих чувствует себя неполноценным? – Пит начал привставать. – Вы со своим тщеславием и желанием проявить себя…

– Или вы, потому что чертовски боитесь признаться перед коллегами в позорном поражении.

– Вы чертова су… – Он не закончил предложение.

Краем глаза Ханна заметила, что один из охранников собирался снять наушники, но жестом дала ему понять, что все в порядке.

– Очень хорошо, – мягко сказала она. – Большое спасибо, что вы показали мне свою агрессивную сторону. Что вы чувствуете в данный момент? Где находится злоба?

Пит опустился на свой стул. Съежился и уставился в пол.

– Здесь… – пробормотал он и схватился за горло. Ханна вспомнила о его врожденном заболевании иммунной системы и гиперфункции щитовидной железы.

– В горле?

– Понятия не имею, – пробормотал Пит. Слова прозвучали неуверенно. Потом его рука переместилась вниз к груди.

«Значит, в грудной клетке!»

– Я знаю, что вы сейчас чувствуете, – мягко произнесла она. – Я захватила вас врасплох, и вы повелись на это. Мне очень жаль.

Пит не ответил.

Ей нельзя было потерять эмоциональную связь с ним.

– О’кей, вы меня сейчас ненавидите. Это хорошо, – продолжила она. – Теперь мы знаем, где сидит эта ненависть. Глубоко в груди. Как она выглядит? Опишите ее.