Андреас Грубер - Сказка о смерти [litres]

Снейдер кивнул.

– Это было уже неплохо. Вы только начали обучение, но в итоге после всех занятий в голове остается лишь то, что можно применить на практике. – Он вытянул шею и посмотрел на самый дальний ряд, где сидела Сабина. – В последние месяцы благодаря счастливой случайности коллеге Немез удалось поймать двух убийц.

Студенты обернулись и взглянули на нее.

Как это понимать? Больше всего ей хотелось встать и выйти из аудитории.

Снейдер поднялся по ступеням к ней наверх.

– Дорогая коллега Немез, – сказал он не без язвительности в голосе. – Вы разделяете наши выводы?

Сабина немного подумала и вызвала в памяти одну фотографию, которую видела до этого.

– Нет, не разделяю.

Снейдер застыл на месте.

– Могу я спросить почему?

– Можете, – ответила Сабина, но продолжала молчать. Пусть Снейдер знает – как аукнется, так и откликнется.

Снейдер сжал губы.

– И почему же? – Одновременно он поднял три пальца – свои знаменитые три пальца. – Можете сформулировать ваши умозаключения тремя короткими и точными предложениями?

За последние два года на занятиях Снейдера она только и делала, что думала короткими точными предложениями.

– Это не убийство на почве расизма. На мой взгляд, речь идет не о свастике и послание было закончено. Это цифра четыре, – начала она.

– Почему вы так думаете?

– Покажите нам, пожалуйста, еще раз фотографию спальни.

Снейдер спроецировал общий план помещения на экран. Жертва сидела на стуле, повернутая к зеркалу, на котором было приклеено ее лицо. Дверь спальни была приоткрыта, как и окно. На комоде рядом с дверью лежал окровавленный канцелярский нож.

– Нож лежит на комоде рядом с дверью, а не на пути от столика для макияжа к окну. Почему убийца, услышав шаги мужа на лестнице, отнес нож к комоду, теряя драгоценное время, и лишь затем скрылся через окно?

По аудитории пробежал ропот.

– Что означает эта четверка? – спросил Снейдер.

– Понятия не имею, возможно, четвертую жертву.

– Но нам ничего не известно о похожих убийствах.

«Пока неизвестно», – подумала Сабина.

– Лично я не разделяю эту теорию, – сказал он.

Ничего другого Сабина от него и не ожидала.

Снейдер выключил видеопроектор.

– Завтра мы займемся анализом праворадикальной среды и рассмотрим все решения, которые судья Йоана Бек приняла за последние три года. – В завершение он поднял руку. – По какой причине все, что мы здесь обсуждаем, имеет значение?

– Потому что однажды мы можем наткнуться на новые сведения по этому делу, – ответили все в один голос.

Сабина отлично знала это высказывание. Оно уже не раз подтвердилось на практике.

– До завтра, и не забывайте соглашение о конфиденциальности, которое вы подписали, – напомнил Снейдер. – Ни слова об этом деле! Никому!

Студенты кивнули, захлопнули ноутбуки и вышли из аудитории. Сабина поднялась и медленно сошла вниз по ступеням.

Снейдер собрал материалы в стопку.

– Эти молокососы дорого мне обходятся, – произнес он, не поднимая глаз.

Он, как всегда, был белым как бумага. Вероятно, приступ кластерной боли вот-вот начнется, потому что Снейдер оставил листы и принялся массировать болевую точку на тыльной стороне ладони между большим и указательным пальцами. Точки были отмечены татуировками, чтобы он мог быстро найти их, когда голова грозила расколоться от боли.

– Настолько плохо? – спросила она.

– Белочка, вы понятия не имеете.

Это прозвище он дал ей во время их первого совместного дела из-за ее каштановых волос и карих миндалевидных глаз. И она никак не могла отучить от него Снейдера.

– Тогда почему вы преподаете?

Он взглянул на нее.

– А кто должен подготовить смену? Однажды я уйду со службы, и нам понадобятся профессионалы, которые смогут погрузиться в эту бездну и не лишиться рассудка.

– Я знаю, что вы были хорошо знакомы с судьей Бек. Очень сожалею по поводу ее смерти.

Снейдер остался равнодушным.

– Избавьте меня от ваших соболезнований. Если хотите знать правду, она без надобности усложняла работу нам, следователям. Ее смерть меня абсолютно не трогает – наоборот. Ее нисколько не жаль. – Теперь он начал массировать виски.

Сабина сглотнула.

– Не боитесь, что вас будут считать расистом из-за подобных высказываний?

Он посмотрел на нее усталыми глазами.

– Единственное, чего я боюсь, – это совершить ошибку и упустить убийцу.

– Раньше вы разбирали со студентами старые нераскрытые дела, – размышляла вслух Сабина. – Почему теперь это свежее убийство?