Кортни Коул - Ноктэ

Я наблюдаю за тем, как Финн снова рубит дрова, его бледная кожа блестит от пота в лучах утреннего солнца. Он не ночевал со мной прошлой ночью — по-видимому, его не мучили кошмары. Но когда я встала, он рубил дрова, так что его явно что-то гложет. Финн сказал мне однажды, что это успокаивает нервы, а в последнее время он нарубил целые горы дров. Так что его нервы, должно быть, действительно расшатаны.

Помешивая кофе, я делаю глоток, а затем глубоко вдыхаю чистый горный воздух. Крематорий отца сегодня не горит, и нет никакого сизого дыма, загрязняющего воздух.

— Составить тебе компанию?

Голос Деэра раздаётся тихо с края крыльца, и он медлит на верхней ступеньке. Моё сердце совершает кульбит, как и всякий раз, когда я вижу его.

Я киваю, улыбаясь.

— Конечно. — Я выдвигаю ногой из-за стола соседний стул. — Сегодня прекрасное утро.

Он соглашается и садится, держа в руке чашку кофе.

И пока он занят разглядыванием гор, я запихиваю дневник Финна поглубже в карман. Я собиралась почитать этим утром побольше, поскольку в нашем доме редко выпадает время для уединения. Но я смогу сделать это позже. Никогда не откажусь провести время наедине с Деэром, не теперь, когда он решил, что нам следует подождать.

Уф-ф.

Я вымученно улыбаюсь, потому что эта мысль портит мне настроение.

— Ты рано, — подмечаю я.

Деэр улыбается в ответ, его глаза заспанные.

— Я не очень хорошо спал, — признаётся он. — Вот и встал пораньше на пробежку. У меня всё ещё кружится голова, и я решил зайти за кофе. Твой папа разрешил мне совершать набеги на вашу кухню.

На секунду я задумываюсь об этом. Обычно мой отец не очень общительный, несмотря на то, что ему приходится делать в силу специфики работы. Он стал профи в общении со скорбящими людьми, будучи адекватным и добрым. Но в свободное время папа, как правило, не очень социален.

— Должно быть, ты ему нравишься, — резюмирую я.

— Тебя, кажется, это удивляет, — улыбается Деэр. — Я нравлюсь людям, ты же знаешь.

— Ты говорил, что нравишься людям из-за денег отчима, — припоминаю я. — Мой папа ничего об этом не знает.

Его губы подрагивают.

— Ну, я тоже, на самом деле, могу нравиться людям. Не уверен, но думаю, я довольно-таки симпатичный.

Весьма симпатичный.

Я вспоминаю, как его бёдра прижимались к моим, и заливаюсь румянцем.

— Ты хорошенькая, когда краснеешь, — как ни в чём не бывало замечает Деэр и поглядывает на меня поверх края кружки. Я краснею ещё гуще, а он усмехается. — Хотя ты всегда хорошенькая, — поправляется он, после чего, конечно же, мои щёки начинают просто пылать.

— Ты сейчас пытаешься заставить меня краснеть, — обвиняюще говорю я. Он опять усмехается, ни капли не сожалея.

— Правда? — спрашивает он без тени раскаяния.

Я рассеяно киваю, наблюдая за Финном поверх плеча Деэра. Мой брат с удвоенной силой атакует древесину.

— Эй, — произносит Деэр, возвращая моё внимание обратно к нему. — Я хотел бы задать ещё один вопрос.

Я жду.

Он улыбается.

— Скажи мне, а почему у тебя не было парня?

Это замечание, а не вопрос. И оно, естественно, снова заставляет меня краснеть, густо малиновым цветом, который разливается подобно пламени к моей груди. Деэр качает головой.

— Не смущайся. Мне это нравится, правда. Просто мне любопытно, как ты осталась нераскрытым сокровищем.

Боже, я обожаю, как он говорит — так по-британски и так утончённо.

Я пожимаю плечами.

— Я всегда была Девушкой из похоронного дома, помнишь? Никто и никогда не хотел сблизиться достаточно, чтобы узнать меня. Самого факта, что я живу в похоронном доме с сумасшедшим братом, хватало, чтобы всех отпугнуть.

— Не может быть, — не соглашается Деэр. — Ты красивая. Мальчишки-подростки никогда не рассуждают логически. Они думают промежностью в своих штанах, а их промежности отреагировали бы на тебя. Уж поверь мне.

Ох, я верю. Особенно когда вспоминаю, как его промежность реагировала на меня вчера. Внезапно меня, словно волной, накрывает потоком женского могущества и неимоверного желания, и мне хочется вздыматься на ней вечно. Но я не делаю этого. Взамен я переключаю внимание обратно на Деэра и снова пожимаю плечами.

— Полагаю, они очень хорошо это скрывали, поскольку я была почти изгоем. Но всё нормально. Не беспокойся обо мне. Я уезжаю, помнишь? Мне никогда не придётся видеть их снова, как и моему брату.

Мой брат.

Я бросаю взгляд в сторону дровяного сарая и с удивлением обнаруживаю, что Финн ушёл. Внимательно осматриваю тропинку и пляж, но и там его не вижу. Может быть, он отправился в душ?