Эдгар Уоллес - Эдгар Уоллес Том 7. Преступление Летучего Отряда

Очень многие из его посетителей появлялись в приюте тайком — они приходили через черный ход, о чем–то совещались с Тизером и столь же незаметно и таинственно исчезали.

В числе этих посетителей был и некто Ларринг, в прошлом офицер.

Ларринг был краснощеким здоровяком с крупными чертами лица, светло–серыми глазами и изысканной, свидетельствовавшей о прежнем его положении, речью. Его считали состоятельным человеком, и он занимал красивую виллу в южной части Лондона, владел двумя автомобилями, всегда был безукоризненно одет. Приют он посещал под благовидным предлогом, принося с собой огромные пачки иллюстрированных журналов и книг, которые должны были пойти на пользу его обитателям.

А о том, что именно он уносил с собой из приюта, знали только Тизер и он.

Как–то он встретился с Анн у Мак–Гилла. Он мило побеседовал с девушкой, произвел впечатление светского человека и, несмотря на то что все время пил виски, это ничуть не отразилось на его поведении и манере держать себя.

Однажды, появившись у Тизера с большой пачкой журналов под мышкой, он заявил:

— Наше дело разваливается вконец. Если Марк не примет меры, то американцы вытеснят нас окончательно. Разумеется, они пожелали завязать отношения и со мной, потому что у меня наилучшие в стране возможности распространения. Но дальше так работать невозможно…

Организация мистера Ларринга была также «американской». Он являлся одним из наиболее крупных экспертов, и его агенты были разбросаны по всей Америке от Сиэтла до Нового Орлеана. В то же время он был связан деловыми отношениями и с Мак–Гиллом.

— Вся ошибка заключается в том, что вы струсили! Да, да, я знаю, что произошло в суде! Я читал об этом в газетах. Но дело остается делом, дорогой Тизер. Во всяком случае причинять себе беспокойство из–за моих незначительных местных связей я не собираюсь. Я предпочту прекратить здесь работу…

В это мгновение зазвенел колокольчик, извещавший о прибытии нового посетителя. Тизер направился к дверям и в удивлении отпрянул. На пороге стояла не кто иная, как Анн Перрмен.

— Мисс Перрмен!? Почему вы пришли сюда? Вы без провожатых? — и он покачал головой. — Это очень, очень опасно. Я удивляюсь, как это Марк разрешил вам одной прийти сюда…

— Он ничего не знает, — ответила она, ожидая, что он предложит ей войти. — Или я помешала вам? У вас гости?

— Ничего особенного, всего лишь мой друг, мистер Ларринг. Он очень заинтересован делами приюта и снабжает наших питомцев полезным чтением. Надеюсь, вы меня извините, если я отлучусь на одно мгновение?

Он поспешил вернуться в комнату и объявил Ларрингу о приходе девушки. Мистер Ларринг, человек воспитанный, вежливо поздоровался с Анн. Ларринг так же, как и все остальные соучастники Марка, не знал, осведомлена ли девушка о подлинном характере его деятельности. С первого же дня судебного процесса всем им было предложено скромно помалкивать. И никто не придавал значения этой судебной комедии, полагая, что скандал с Анн всего лишь предлог, при помощи которого легче будет выгородить компаньонов в случае столкновения с полицией.

Анн совершенно неожиданно оказалась сейчас в приюте. Она вряд ли смогла бы объяснить, что именно побудило ее к этому. Предчувствие подсказало, что здесь в приюте кроется разгадка всех ее сомнений.

— Да, Марк не знает о том, что я направилась сюда. Мне стало дома скучно, и я решила, что, быть может, мне удастся встретить Ли Джозефа…

Анн уловила, как Тизер вздрогнул при этих словах.

— Ли Джозефа? — переспросил Ларринг и нахмурился. — Я полагал, что наш старый друг…

— Уехал за море, уехал за море, — поспешил подсказать Тизер. — Может, я могу быть нам чем–нибудь полезен, мисс Перрмен? То есть, я хотел спросить, не угодно ли вам от меня чего–нибудь определенного? В такой поздний час… (На самом деле не было еще десяти часов вечера).

— Нет, ничего не нужно. Мне просто захотелось подышать свежим воздухом.

Анн была довольна тем, что застала Тизера не одного, — общество Тизера было для нее совершенно невыносимым, хотя она и собиралась при случае переговорить с ним о контрабанде и что–либо узнать о делах Марка. Разумеется, она понимала, что вообще контрабанда — повсеместно распространенное сейчас явление. На днях она, например, прочла в газете о том, что за это был оштрафован на сто фунтов буфетчик одного из океанских пароходов. И адвокат в своей речи подтвердил, что контрабанда уже настолько разрослась, стала масштабной, что чуть ли не утратила уголовное значение.