Эдгар Уоллес - Эдгар Уоллес Том 7. Преступление Летучего Отряда

Брадлея удивило это заявление. Какую цель преследовал Марк? Чего ради счел он необходимым именно сейчас напомнить о смерти Ли Джозефа?

Судья кивнул головой.

— Да, я помню об этом случае.

— Полиция опечатала дом, — продолжал мистер Дурзер, — и, насколько мне известно, она предполагает продержать печати до официального признания Ли Джозефа мертвым. Мы представили в свое время свидетеля, некоего мистера Зедемана, который по необъяснимой случайности как раз сегодня также предстал перед лицом суда…

— Да, я помню об этом. Свидетель показал под присягой, что эти документы по ошибке были оставлены в доме Ли Джозефа.

— Они не имеют особого значения, — снова заговорил адвокат, но судья прервал его:

— В этом вы правы. Документы эти — не что иное, как счета и переписка с рядом торговцев на континенте, снабжавших, как предполагают, Ли Джозефа и тех, кто скрывался за ним, наркотическими веществами. Не так ли, мистер Брадлей?

— Совершенно верно, господин судья.

— Мы можем представить ряд доказательств, которые установят, что эти документы относятся к торговле, дозволенной законом, совершенно безвредным химическим препаратом, — заявил адвокат.

Брадлей понял в чем дело. Марк проведал о том, что полиция обнаружила потайные отделения в автомобиле и заблаговременно готовил себе материал для защиты. Документы, о которых шла речь и которые были опечатаны в ночь убийства, могли бы подкрепить его позицию.

— Эти документы — дело полиции, — возразил судья. — Если она заявит, что документы имеют какое–нибудь значение для нее, то я ничего не предприму для выдачи их.

Он взглянул на Брадлея, и инспектор поднялся со своего места.

— Мы не в состоянии еще представить вам все доказательства, — заявил он, — но документы, о которых идет речь, весьма важны, и поэтому я возражаю против ходатайства адвоката.

Судья одобрительно кивнул.

— Ваше ходатайство отклоняется, — заявил он Дурзеру.

Брадлей вторично встал с места.

— Осмелюсь просить вас уделить теперь внимание делу Вилльяма Чарльза Смиза. Я ранее просил вас заслушать его дело после обеда, но в силу некоторых причин я вынужден просить вас, чтобы оно было заслушано немедленно. Это не займет много времени.

Судья согласился с ним, и двое полицейских привели из камеры бледного, тщедушного человека. На руках у него были наручники.

Судья взглянул на его руки и осведомился:

— Разве необходимо было доставлять его в суд в таком виде?

— Да, — ответил Брадлей, — он принес нам немало хлопот.

Арестованный взглянул на Брадлея и злобно нахмурился.

Был оглашен обвинительный акт. Смиз обвинялся в предумышленном убийстве: в ночь на четырнадцатое число Смиз застрелил из револьвера Гарри Бендона. Убийство произошло на Федлоу–стрит.

— У обвиняемого имеется адвокат? — спросил судья.

— Нет, — ответил Брадлей. — Я ходатайствую сегодня лишь о том, чтобы вы постановили оставить до следующей пятницы Смиза под следствием.

Обвиняемый развалился поудобнее на скамье.

— Попались вы мне в руки, Брадлей, я вам сверну шею, — прорычал он. Затем его слова перешли в нечленораздельное бормотанье.

Судебное разбирательство длилось недолго, и Смиза снова отвели в камеру.

— Разве этот заключенный не был подвергнут медицинскому осмотру? — удивился судья. — Его поведение показалось мне странным.

— Насколько мне известно, врачи осматривали его, — ответил Брадлей. — Он очень страдает от отсутствия наркотиков. И это является причиной всех наших неприятностей с ним.

Судья озабоченно покачал головой.

— За последнее время неимоверно возросло число преступников, подверженных действию наркотиков. Передо мной прошло огромное количество кокаинистов и морфинистов. Откуда они ухитряются добывать эти вещества? Раньше наркотики имели распространение среди ограниченного круга. Мне никогда не приходилось слышать о том, чтобы наркотики употреблялись в слоях общества, к которым следует причислить и Смиза.

— Это добро теперь систематически распространяется по стране, — ответил Брадлей. И тут же вскочил Дурзер.

— Я надеюсь, что это отвратительное дело нисколько не повлияет на ваше отношение к делу Анн Перрмен. которое нам предстоит сейчас заслушать.

— Я вовсе не намеревался связывать эта дела, — возразил Брадлей.

Адвокат однако не удовлетворился ответом Брадлея.

— То, что дело Смиза было заслушано до дела Перрмен и что речь шла о распространении наркотических веществ, не могло не создать неблагоприятной обстановки для моей доверительницы. Я ведь не знаю, в чем заблагорассудится полиции обвинить мисс Перрмен…