Кара Томас - Где скрывается правда

Мэгги сдается, и спустя несколько секунд дверь в ее спальню закрывается. Я жду двадцать минут, пока не становится ясно, что она не выйдет, затем тихонько спускаюсь по лестнице и выскальзываю на улицу.

Запрыгиваю на велик Кэлли и отъезжаю от дома Гринвудов. Мчусь по главной дороге до Оленьего Бега, наматываю круги вокруг трейлерного парка, размышляю о том, что сейчас делает Фиби, девочка с коляской. Думаю, стала ли Мэдди внимательнее следить за детьми у бассейна.

Я езжу кругами, пока солнце не начинает клониться к закату, и понимаю, что кто-то в доме может меня хватиться.

Когда я возвращаюсь, Мэгги так и спит у себя в спальне. Рик дома. Кэлли ему говорит, что Мэгги нехорошо и она проспала весь день. Рик велит Кэлли заказать нам пиццу.

После ужина я встаю из-за стола и поднимаюсь к себе. Разбираю рисунки отца, пока веки не начинают слипаться. Вспоминаю слова Мэгги, как будто, если много раз прокручу их в голове, то они станут менее горькими.

«Она пытается тебя убедить, что тебе не надо было давать показания?»

Мэгги заставила Кэлли сказать, что той ночью во дворе она видела Стоукса. Кэлли сама призналась тогда, в коридоре. Я всегда это подозревала. Мэгги надо было, чтобы мы посадили Стоукса в тюрьму. Она хотела упечь убийцу племянницы за решетку, чтобы семейная боль притупилась.

Ей нужно было, чтобы Стоукса признали виновным. Она верила, что это он убил всех девушек и что мы с Кэлли поступаем правильно, когда даем против него показания.

Иногда по ночам я лежала без сна, уверенная в том, что вопросы о смерти Лори и исчезновении Джос когда-нибудь сожрут меня заживо, не оставив и мокрого места. Меня ужасало, что годы идут и в итоге я умру, даже не узнав, что случилось той ночью на самом деле.

Я всегда считала, что сомнения меня погубят. Но теперь мне интересно, насколько опасна противоположная сторона сомнений – может ли нас погубить то, в чем мы, наоборот, уверены больше всего.

Я думаю о Бонни Коули, которая кричала Уайатту Стоуксу в лицо, что он будет гореть в аду за убийство ее дочери. Я думаю о Мэгги, которая заводила Кэлли в зал суда с каменным лицом, даже не глядя в его сторону.

Она всегда считала, что Лори забрал у них Стоукс. Если у них заберут и его и исчезнет уверенность в том, что он – убийца, за что им тогда останется держаться?

Сердце стучит в такт кукушке из часов на стене комнаты. Я вставляю наушники и включаю звук погромче на композиции «Пинк Флойд» «Мы и они». Мне ее играл папа, когда смекнул, что она помогала мне уснуть.

Сейчас мне пригодилась бы ее помощь. Завтра утром пройдут похороны Ариэль.

Сейчас девять тридцать, служба начнется через полчаса. Я одета в черные рабочие джинсы, в которых летела сюда на самолете, и в футболку. Наверняка все решат, что я кто-нибудь из ресторанного обслуживания. Кэлли выскальзывает из комнаты, видит меня в коридоре и вздыхает. На ней черная юбка-карандаш и блузка. Глаза у нее опухли.

Она пропадает в своей спальне и возвращается с чем-то черным и мятым. Кардиган доходит мне до бедер. Он облит духами, как будто Кэлли только что достала его из груды грязной одежды и постаралась замаскировать неприятный запах.

– Спасибо. – Я натягиваю кардиган и спускаюсь вслед за ней по лестнице. – Ты как? – добавляю я, увидев, что на кухне и в гостиной – никого.

– Нормально, – отвечает Кэлли таким тоном, что становится ясно: обсуждать она это не будет. Она смотрит на кофейник. – Она выпила больше половины. И как она жива-то еще?

Мы идем на похороны все вместе. Рик спускается в гостиную. На нем серый костюм; брюки задираются до щиколоток, когда он садится в кресло. Он взял выходной. Мэгги спускается последней и слабо улыбается мне. На ее лице толстый слой тонального крема.

Я заставляю себя улыбнуться ей в ответ, притворяясь, что не слышала их с Кэлли вчерашний разговор. Я отмахиваюсь от назойливого предчувствия, что после похорон она спросит, когда я собираюсь вернуться во Флориду.

По дороге в церковь никто не разговаривает. Я была здесь всего раз. Перед смертью Лори водила нас с Кэлли на летнюю ярмарку, которая проходила на территории церкви. Мы ели с салфеток пирог с черникой, а Лори рассматривала самодельные серьги на стойке. Джос тогда была на работе.

Рик паркуется сбоку, у входа в воскресную школу. Церковь на вид все та же, поменялось только сообщение на билборде: «НЕДЕЛЯ БЕЗ МОЛИТВЫ ОСЛАБЛЯЕТ ДУХ».

Снаружи уже образовалась очередь, хотя мы приехали на двадцать минут раньше. Кто-то зовет Кэлли по имени. Я оглядываюсь и вижу, как сквозь толпу к нам пробирается Сабрина.