Джеймс Деларджи - 55 [litres]

Гэбриэл тем временем остановился и огляделся.

– Нужен привал? – спросил Митч.

Он снял пиджак и нес его, аккуратно перекинув через руку. Белая рубашка была не смята и даже не намокла, как будто он вовсе не потел. Вот ведь чудо природы, подумалось Чендлеру.

– Нет, – резко отозвался Гэбриэл, обозленный тем, что его отвлекли.

– Что такое? – Чендлер подошел ближе.

– Знакомый лес. И скала… – ответил Гэбриэл и двинулся дальше, ускоряя шаг.

– При чем тут скала? – спросил Чендлер, устремляясь вдогонку.

– Силуэт на горизонте… – Гэбриэл обернулся и, не заметив, запнулся о корень дерева.

– Цел?

Гэбриэл, скривившись, попытался встать, но безуспешно. Чендлер подхватил его под руки и помог подняться.

– Да, цел. Снимите их, а? Пока мы тут? – Парень повернулся и шевельнул руками. – Если я опять упаду, то сам не встану.

– Нет, мистер Джонсон, меня вы так не проведете, – заявил Митч.

– Я не сбегу.

– Нет и еще раз нет.

Чендлер подошел к бывшему напарнику и, понизив голос, спросил:

– А если он покалечится?

– Значит, надо проследить, чтобы не покалечился. Ты и проследи.

Чендлер посмотрел Митчу в лицо – суровое, точеное и безразличное, будто скала.

– Если он покалечится, то сможет подать иск. Понимаешь, как это на тебе отразится?

– Я сказал: нет, – отрезал Митч.

Пожав плечами, Гэбриэл развернулся и пошел дальше. Теперь он плелся еле-еле – то ли в знак протеста, то ли действительно вымотался от ходьбы, вопросов и воспоминаний о прошлом дне: тут вроде бы знакомое дерево, там – высохший ручей… Он то и дело закрывал глаза, мол, чтобы сосредоточиться, естественно, спотыкался, и тогда Чендлеру, Митчу или тому, кто был рядом, приходилось подскакивать и ловить его.

Так продолжалось еще полчаса, и наконец Митч не выдержал.

– Ладно, снимайте, – приказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Все, включая Гэбриэла, остановились. Чендлер стал расстегивать наручники, а Митч тем временем сказал:

– Мистер Джонсон, мы освобождаем вас, но, будьте добры, поживее.

Подозреваемый кивнул.

Гэбриэл сдержал слово, и дело пошло значительно быстрее, впрочем, более осмысленными их блуждания от этого не стали. Чендлер не спускал с него глаз. В наручниках парень был практически беспомощен, теперь же приходилось иметь дело с подозреваемым, который может свободно передвигаться, причем, вполне возможно, хорошо ориентируется на местности.

Время шло, солнце продолжало палить, действуя на нервы и испытывая терпение. Чендлер уже задумался, не пора ли прекратить бесполезное брожение и вернуться за Хитом, но тут Гэбриэл остановился. Сопровождающие столпились вокруг него.

– Что такое? – спросил Чендлер.

– Здесь я упал, – ответил Гэбриэл и весь затрясся от ужаса. Чендлер сделал шаг назад, чтобы не испугать его еще больше. – Тут он мог меня прикончить.

По телу парня пробегали судороги. Чендлер лихорадочно соображал, что делать, если у того случится припадок на нервной почве. И вдруг Гэбриэл сорвался с места. Когда полицейские опомнились, от подозреваемого их отделяло уже не менее десяти метров.

– Стоять! – одновременно выкрикнули Чендлер с Митчем, но парень не послушался и побежал дальше, быстро и уверенно.

Чендлер возглавлял погоню, а Роупер с другими подручными Митча по широкой дуге заходили с боков. Лука тоже был с ними, и непонятно было, к чьей команде он себя причислял.

Не слушая окриков, Гэбриэл уходил в отрыв. Еще несколько сот метров, и он скрылся за грудой камней. Митч достал пистолет, приказал своим приготовить тазеры и во что бы то ни стало взять беглеца.

Чендлер, задыхаясь, обежал камни. Он уже не надеялся увидеть парня, но тот стоял там – в кустах, на границе небольшой поляны. На ней чернели взрытые холмики, чересчур аккуратные. Вот они – могилы.

– Мистер Джонсон, ни с места! – закричал Митч, а остальные тем временем с тазерами наготове окружали Гэбриэла.

Парень не двигался. Он стоял спиной к полицейским, содрогаясь, как от рыданий, и не сопротивлялся, даже когда Митч силой опустил его на колени и надел наручники.

Чендлер всмотрелся в его лицо. Глаза Гэбриэла были полны ужаса, по запыленным щекам текли слезы. Он ведь едва не оказался здесь, под одним из шести земляных холмиков. Ближайший даже выглядел свежим – несколько дней, не больше. Земля была еще темной, немного влажной, ее покрывала глиняная корка, похожая на корку свежевыпеченного хлеба.