Эмили Барр - Выжить любой ценой

– Предварительно взяв себе самое ценное, – уточняет Марк.

– Вот именно.

– А откуда взялся этот старик? – недоумевает Кейти.

– Они его придумали, чтобы скрыть правду. Когда мы пропали, они думали лишь о том, чтобы поскорее сдать наши номера другим туристам.

– Да мне наплевать, – рассеянно бросает Кейти. – Только вот жаль Самада. А остальное меня не волнует. Мы же вернулись. Я не собираюсь болтаться здесь и терять время с полицией, которая явно ничего не знает. Мы вряд ли что-нибудь выясним, потому что человек, оставивший нас на острове, мертв, и все это лишь досадное недоразумение. Я собираюсь держаться от всего этого подальше. Пойду своей дорогой и вернусь домой, когда захочу. Если я исчезну, прошу обо мне не беспокоиться.

Я полностью разделяю позицию Кейти:

– Будь моя воля, я поступила бы так же. Но мне надо получить паспорт, чтобы скорее полететь к Дейзи.

– Отлично тебя понимаю, – улыбается Кейти, кладя мне руку на плечо. – Ты скоро будешь дома. Дня через два, не позже. Надо только на них поднажать.

Она целует меня в щеку и уходит. Скорее всего, больше мы ее не увидим. Кейти из тех, кто вполне способен прожить в Азии без знакомых, вещей и документов.

К нам возвращается Черри. Она вся красная и трясется.

– Я сказала ему, что нам надо о многом поговорить, – сообщает она, опускаясь на песок рядом с Марком. У него дергается щека, и он старается скрыть волнение, засыпая Черри вопросами:

– Что он сказал? Он спрашивал обо мне? А об Антонии он что-нибудь говорил? Что там вообще происходит?

Она качает головой:

– Я недолго с ним говорила. Сказала только, что со мной произошло несчастье и я все объясню, когда вернусь домой. О тебе он ничего не спрашивал. Его интересовала только я. Там были слышны детские голоса.

Отвернувшись от Марка, Черри смотрит в море – самое привычное направление наших взглядов за последнее время.

– Марк, – окликаю я его, чтобы отвлечь от грустных мыслей.

Он поднимает на меня глаза. Вскоре он лишится бороды и снова станет похож на глянцевого молодожена, каким был прежде.

– Ты по-прежнему считаешь меня предательницей?

Он смущенно улыбается.

– Прости меня, Эстер, – произносит он, опустив глаза и судорожно сжимая пальцы. – Конечно, нет. Не знаю, что на меня нашло.

– Тогда все в порядке, – смеюсь я. – Я просто хотела в этом убедиться.

– Ты там вел себя как одержимый, – замечает Эд.

– Мы все были не в себе, – быстро добавляю я. Теперь, когда мы в безопасности, лучше избегать любых трений. – Забудем об этом. Интересно, что сейчас происходит с Дженом и Джин?

– Думаю, Джен нас уже покинул, – предполагает Эд. – Его в этой жизни ничего не держит. А с Джин все будет в порядке. Надеюсь, ее заберет кто-нибудь из детей.

Я снова звоню Крису, но, как и в прошлый раз, натыкаюсь на автоответчик. Стараясь объяснить, что со мной произошло, оставляю сообщение, больше похожее на поток сознания. Потом пытаюсь звонить на его мобильный, но путаю номер и попадаю к какой-то женщине из Южного Уэльса. Тщетно стараюсь вспомнить номер его рабочего телефона или хотя бы кого-нибудь из знакомых. Набираю свой домашний номер, но там моим голосом вещает автоответчик.

Сознание меня подводит. Я перестаю понимать происходящее. Голова раскалывается, перед глазами туман. Я с трудом глотаю пищу. Страдаю от шума и общества людей. Схожу с ума от того, что не могу связаться с Дейзи и Крисом. Для нас организуют ночлег, но мне теперь все равно. Я хочу домой.

Я просыпаюсь в тревоге. Откуда-то доносится шум. Сердце у меня замирает: кажется, мы спасены! И тут до меня доходит, что я лежу на кровати с матрасом, и вспоминаю все.

Перевернувшись, я зеваю. Рядом со мной посапывает Эд. Он побрился и выглядит совсем по-другому. Скоро он поправится и обретет прежний облик. Я смотрю на него, и меня переполняет невыносимая нежность. Интересно, будем ли мы вместе, когда вернемся домой? Я глажу его по щеке, но он не просыпается.

Нас поселили в бунгало в Коралловой бухте, в центральной части острова. За окном шумит генератор и слышатся голоса людей.

В бунгало есть даже ванная. Я иду туда и закрываю за собой дверь. Вчера вечером я, вероятно, тут уже была, но все происходило в таком тумане, что я ничего не помню. Мы были так слабы и измучены, что едва понимали происходящее.

Еще здесь есть унитаз. Просто немыслимая роскошь. Зайдя в белую кабинку душа, я поворачиваю кран, и сверху начинает литься вода. Перед тем как встать под ее струйки, я бросаю взгляд в зеркало. Сначала мне кажется, что это не зеркало, а окно, через которое на меня смотрит какая-то женщина. Я выключаю душ и подхожу к ней поближе. Она тоже делает шаг в мою сторону. Я корчу рожи, и она отвечает тем же.