Джиа Криббс - Исчезновение Слоан Салливан

Его поцелуи поначалу требовательные, настойчивые, словно он пытается стереть последние восемь месяцев. Затем они медленно становятся нежными и сладкими. Обещанием, что с этого момента нам никогда не придется наверстывать упущенное время. У меня перехватывает дыхание. Джейсон отстраняется и проводит пальцем по моей щеке. Он смеется и качает головой.

– Что? – спрашиваю я.

– Твои глаза снова зеленые. – Он заправляет прядь светлых волос мне за ухо. – Ты красивее, чем в моих воспоминаниях.

Я шагаю вперед и снова целую его. На этот раз это мое обещание, что он тоже красивее, чем в моих воспоминаниях.

После того, как восемь месяцев назад мы поцеловались и признались друг другу в любви в больнице, я быстро поняла одну вещь. Может, я и не состояла в программе защиты свидетелей все эти годы, но я представляла, что это. Будучи Слоан Салливан, я начала жить по-своему, как сделала бы Саша. А как заметил Диксон в тот день в больнице, Саша никогда не следовала правилам.

Поэтому я придумала, как мы могли общаться после разлуки. На самом деле все просто: мы выбрали популярную социальную сеть, создали аккаунты с поддельными именами и публиковали случайные, на первый взгляд безобидные сообщения о том, кем мы были, где мы были и когда мы были готовы начать выполнять план. Такое простое сообщение, как «Скорее бы завтрашняя игра с „Флоридой Стэйт“. Вперед, „Гейторс“!», скажет о многом для того, кто хотел узнать, где ты учишься. Мы выходили в сеть только с компьютеров из мест общественного пользования, например, библиотек, никогда не публиковали записи на страницах друг у друга, и это сработало. Джейсон стоит передо мной.

– Я рад, что понял все твои подсказки и нашел верную комнату, – говорит он с робкой улыбкой. – Я немного переживал, что буду неделю искать тебя в общежитии.

Почему-то мне становится не по себе, но я слишком рада, чтобы уделять этому внимание. Я смотрю на Джейсона и до сих пор не могу поверить, что это не сон. Теперь уже я смеюсь и качаю головой.

– Не могу поверить, что ты действительно здесь.

Джейсон прижимается лбом к моему лбу.

– Я никуда не уйду. – Затем он отстраняется и вздрагивает. – Разве только в туалет. Я столько часов провел за рулем.

Внезапно его лицо светлеет.

– Спорим, во время нашего дорожного путешествия ты будешь бегать в туалет чаще, чем я.

Я неодобрительно цокаю языком, но внутри меня разливается тепло.

– Ты никогда не изменишься.

Я открываю дверь и показываю на душевые в конце коридора. Джейсон выгибает бровь.

– Но на обеих дверях фигурка девочки.

– Приятный подарок на начало учебного года от парней, живущих на этом этаже. Они надеялись, что кто-нибудь из девушек перепутает двери и примет душ в мужской компании.

Джейсон давится от смеха.

– Тебе нужен тот, который справа, – уточняю я.

Я смотрю, как он идет по коридору. Хотя я не видела Джейсона почти целый год, его походка не изменилась. И поцелуи тоже. И любовь к глупым спорам. До этой секунды я не осознавала, как переживала, что между нами что-то изменилось. Но все было как прежде.

Я закрываю дверь и в последний раз оглядываю свою комнату. Пока, университет, привет, возможности. Кто угодно, где угодно, что угодно. Теперь возможно все.

Я радостно выдыхаю и закрываю сумку, в которой лежит письмо от мамы. Звук застежки-молнии должен радовать, ведь я словно закрываю эту главу жизни раз и навсегда. Но почему-то какое-то неприятное ощущение не оставляет меня. Я ставлю обе сумки рядом с дверью, поближе к свободе, но что-то до сих пор не так.

Я снова оглядываю комнату, пытаясь понять, почему мне кажется, что я что-то забыла. Я три раза проверила сумки, но меня не покидает это назойливое чувство. Мой взгляд останавливается на пятне от воды на ярко-розовом коврике Селесты, на котором мы с Джейсоном стояли минуту назад. Его поцелуи, робкая улыбка и слова смешивают в голове: «Я немного переживал, что буду неделю искать тебя в общежитии». И в моей голове звучит голос Марка: «…Или если нам придется разделиться в экстренной ситуации, тогда нам не придется искать друг друга несколько дней».

Я вспоминаю, что Марк дал мне листок с паролем и неотслеживаемым электронным адресом. С того дня в конспиративной квартире я никогда не вспоминала об этом адресе. Я была слишком потрясена, чтобы вспомнить этот пароль, но теперь я отлично помню его. У меня сжимается сердце. Я издевалась над Марком, когда он придумал запасной план для запасного плана. Но ведь он был прав – одного запасного плана было мало.