Сергей Протасов - Страшный человек. Следователь Токарев. История первая

Токарев сидел в своем кабинете и рассматривал фотографии с места убийства, когда ему позвонил оперативник из засады на Первомайской. Он доложил о звонке в квартиру по городскому телефону.

Некто Волков Олег Львович, звонил на квартиру своего друга Безроднова Евгения Викторовича. С его слов, они договаривались встретиться в шестнадцать часов на Московском шоссе и подписать кое-какие документы, поскольку Безроднов с семьей ехал в Москву. Однако Безроднов на встречу не прибыл, по сотовому телефону не отвечали ни он, ни его жена. Тогда Волков спешно нашел у себя городской номер квартиры и позвонил туда, где его звонок и принял наш оперативник. На известие об убийстве Волков среагировал адекватно — отказывался верить, кричал и даже плакал, в том числе обвинял полицию в нежелании и неумении работать, упрекал во взятках и коррупции. Сейчас его везут в отдел.

Токарев опять сжал ладонями виски, пытаясь выдавить тяжелую усталость. «Безроднов, Безроднов, Безроднов… — крутилось в его голове. — Знакомая фамилия. Кто же это? Кто-то важный в городе. Чувствую, будут проблемы с этим расследованием. Молодец Соколовский — сорвал денег и на пенсию ушел, сволочь! А ты тут крутись один с кучей дел, как хочешь».

— Николай Иванович, доставили Волкова, — доложил оперативный дежурный.

— Заводите, только повежливее, кто его знает, что за птица.

Через минуту дверь резко отскочила, и в кабинет ворвался высокий, взбудораженный гражданин с действительно птичьей головой и горящими глазами.

— Я требую, чтобы вы немедленно рассказали мне все, — с порога прокричал доставленный, резко выбрасывая фразы. — Вы ни слова от меня не добьетесь, пока сами не предоставите полную картину произошедшего. Немедленно! По какому праву меня срывают и доставляют сюда, как какого-нибудь преступника! Где Безроднов? Что произошло? Кто-то может мне все толком объяснить? Есть хоть один нормальный человек в этом заведении? Я прошу, я требую полной информации! Вы даже не представляете, с кем имеете дело! Почему, почему вы все молчите, товарищи следователи? Думаете, я как-то себя выдам и проговорюсь? Ха-ха-ха! — неожиданно засмеялся он ликующе. — Знаю я все ваши приемчики, господа полицейские! Не мечтайте даже, — тут он сник и заговорил медленно: — Но что случилось с Женькой? Человек по телефону сказал, что Женю убили, и Катеньку, и Настю с Наташкой. Всех! Это правда? Господи, этого не может быть, этого не может быть. Мы вот только недавно…

Вошедшего вдруг пробила дрожь, и он, не в силах сдерживаться, зарыдал. Токарев, до того момента внимательно наблюдавший за ним, вышел из-за стола, взял гражданина под руку и деликатно подвел к стулу для допрашиваемых. От гражданина сильно пахло водкой, он весть трясся и задыхался.

— Присаживайтесь сюда, — вкрадчиво говорил Токарев. — Хотите воды? Успокойтесь, пожалуйста, гражданин. Сочувствую вашему горю. Мы всё выясним, обязательно. Назовите себя.

Волков судорожно опустошил предложенный стакан воды, сел на стул, спрятав лицо в ладонях, его плечи вздрагивали. Токарев движением руки отпустил сопровождающего полицейского, достал свежий бланк протокола допроса.

— Если вы можете говорить, предлагаю начать нашу беседу. Сейчас каждая минута дорога, чем раньше мы будем иметь сведения о погибших, тем скорее найдем убийцу. Как вас зовут?

— Нас зовут Волков Олег Львович, — вытирая слезы, но с вызовом назвался Олег. Он выглядел полностью подавленным и безвольным, вяло перечислил сведения для протокола: — Сорок пять лет. Работаю в ООО «БВРК» директором по производству, преподаю в университете, я доктор наук, профессор. Они все погибли?

— К несчастью — да. Безроднов, его супруга и дочери застрелены прошедшей ночью на съемной квартире. Расскажите, что вам известно о происшествии? Может быть, вы кого-то подозреваете?

— Ничего не известно. Откуда, по-вашему, мне что-то может быть известно, если сам его разыскивал, причем живого? Бред какой-то! А подозревать можно любого, сейчас каждый хочет залезть в карман другого при полном попустительстве органов. Мотив убийства Безроднова — деньги, так и запишите.

— Кто-то мог желать его смерти? — участливо гнул свою линию Токарев.

— Да, половина города! Все эти ничтожества, не способные ничего добиться в жизни, столько же в Москве и Нью-Йорке. Я сам иногда мог желать его смерти. Что из того?

— Вы хорошо знали Безроднова и его семью?