Блейк Пирс - Соблазняя

Он вспомнил прощальные слова Суинни:

Ты хороший человек.

Джейк вздрогнул от мысли: что могут означать эти слова из уст такого человека, как Оливер Суинни?

Он прокрутил в голове слова Суинни.

Мне ни черта не нужен тот, кто ни в чём себя не винит.

Джейк вдруг понял…

Это я.

Он видел меня насквозь.

Как бы он ни старался отрицать это даже перед самим собой, Джейка преследовали неудачи: как отца, мужа, коллегу и друга. Он понимал, что не сумел преуспеть ни в одной из этих ролей. Что касается его достижений в качестве агента ФБР, то да, он привлёк к ответственности многих убийц, но многих так и не смог поймать. Каждый раз, когда невинный человек погибал от рук жестокого убийцы, он не мог не винить себя.

Он содрогнулся при мысли, что они с Суинни действительно очень похожи.

Но разве Суинни не чудовище?

«Может быть», – подумал Джейк.

Тем не менее, благодаря ему Райли Суинни стала той, кто она есть теперь.

И это не так уж плохо.

Он также вспомнил слова Суинни:

Поддерживай мою дочь. Ты нужен ей. Ты можешь принести ей много хорошего. С тобой ей гораздо лучше, чем когда-либо было со мной.

Это прозвучало как приказ. Из уст военного эти слова звучали очень убедительно.

И отказаться от Райли Суинни внезапно показалось Джейку невозможным.

Кроме того, Джейк понимал, что до сих пор недооценивал Райли. Она пережила детство с этим жестоким, озлобленным человеком, и извлекла из него самое лучшее. Чтобы победить её, нужно постараться, если это вообще возможно. А такой человек заслуживает любой помощи, какую только может получить.

Джейк улыбнулся, вспомнив, что он сам только что сказал о Райли…

Она – негранёный алмаз.

Он подумал…

Может, не такой уж и шероховатый.

Она обладала способностями, выносливостью и характером, далеко превосходящими её возраст.

Тем временем Джейк вернулся к мыслями к делу. В Западной Вирджинии есть нераскрытое убийство.

Убийца всё ещё где-то там и может убить снова в любую минуту.

Если уже этого не сделал.

Мужчина притаился в кустах на краю городского парка. Был вечер, и ни один случайный наблюдатель не мог его здесь заметить. Отличное место, чтобы наблюдать и ждать.

Из укрытия ему открывался отличный вид на общественный колледж Винвуда через дорогу. В окно он видел женщину, которая вела занятия воодушевлённым на вид студентам.

«Она будет следующей», – подумал он.

Судьба ничего не подозревавшей учительницы была определена несколько часов назад. Когда она вышла из машины и пересекла улицу с охапкой книг в руках, то чуть не столкнулась с ним.

Она застыла на месте при виде его покрытого шрамами лица и на мгновение уставилась на него.

Она покраснела от смущения и выпалила:

– О, прошу прощения.

Затем она бросилась к школьному зданию, где группа студентов ждала её у входа. Когда она присоединилась к ним, студенты посмотрели в его сторону, очевидно, комментируя возможное столкновение. Учительница покачала головой и ничего не сказала, словно делая вид, что ничего не произошло. Затем она повела группу в здание.

«Я знаю такой тип», – подумал он.

Она считала себя исключительно чувствительной и отзывчивой. Ей не нравилось думать о себе как о человеке, который судит о других по внешнему виду. Вот почему она покраснела от стыда, поймав себя на том, что уставилась на него. Его появление ужаснуло её – иррационально, но вполне естественно. И она невольно почувствовала себя виноватой.

«Глупая женщина», – подумал он.

Разве она не знает, что все судят друг друга и в первую очередь по внешнему виду?

Такова человеческая природа.

Его не особенно волновало, что дети показывали на него пальцами, смеялись и иногда открыто обзывали его: «Луноликий! Луноликий!»

Конечно, они жестоки, но верны своей природе.

Однако с возрастом они учились лицемерию и лжи.

Они пытались проглотить свою подлость, притворялись лучшими людьми, чем были на самом деле, лгали себе…

«Они перестают быть детьми», – думал он.

Это его злило. А эта женщина разозлила его так, как ни одна другая. Не то чтобы гнев имел какое-то отношение к тому, что он собирался сделать с ней сегодня вечером. Всё дело в удовольствии, а не в гневе. Это будет освобождение от боли, которую он носит в себе столько лет.

Солнце давно село, а она была в здании школы уже очень давно и ни разу не выходила на улицу.