Себастьян Фитцек - Инквизитор

Снега еще не было. По прогнозам, он должен был пойти после обеда, но пока ветер гнал по промерзшей земле только рваный полиэтиленовый пакет и остатки листвы.

«У зимы очищающая душа», – подумал профессор и оперся рукой о раму стеклянной распашной двери, которая вела в парк. Или туда, что от него осталось. Когда-то ухоженная лужайка напоминала сегодня растоптанное футбольное поле.

«Холод обрывает листы с дерева правды и позволяет нам узнать, что за ними скрывается».

Он положил ладонь на стекло и рассматривал редкие голые деревья в саду. Кроме одной непреклонной ивы, все они либо засохли, либо были поражены грибком. Одна береза сломалась во время шторма, но никто и не думал пустить ее на дрова. Да и зачем. Открытый камин здесь не разжигали уже несколько лет.

С тех пор как…

– Господин профессор?

Он испуганно вздрогнул и обернулся.

– Да?

На мгновение он совершенно забыл о сидящих за спиной студентах.

Патрик Хайден закрыл свою папку и встал. Он указал на пустые стеллажи вдоль грязной стены, потом на покрытые тяжелыми льняными чехлами стулья, которые стояли перед камином. Наконец постучал костяшками пальцев по крышке деревянного стола.

– Это и есть та самая библиотека?

– Простите?

– Каспар, Шадек, Инквизитор – они были в этой комнате. Все произошло здесь!

Это был не вопрос и не утверждение. Скорее обвинение.

– Умник, а ты как думал? – хмыкнула Лидия, прежде чем профессор успел ответить.

– История разыгрывается на пустой вилле на горе Тойфельсберг. Это же было понятно с первых страниц.

– Да? – Студент вытащил из заднего кармана брюк небрежно сложенный листок бумаги.

– В приглашении на эксперимент этого не сказано. – Он помахал листом, на одной стороне которого была напечатана карта. – От университета я получил только это описание, как сюда добраться. Никаких названий улиц. Никакой горы Тойфельсберг. И я не помню, чтобы внизу на подъездной дороге была табличка.

– Вы не из Берлина? – спросил профессор и потянулся за очками. Теперь он снова стоял на своем месте во главе стола.

– Нет, – сердито ответил Патрик.

– Ну, тогда вы не могли этого знать. – Профессор поднял глаза. – Подъездная дорога находится в частном пользовании, а название Тойфельсберг указывается не на всех картах города.

– Отлично.

Патрик хлопнул в ладоши и взялся за рюкзак, который стоял на соседнем стуле.

– Сначала мы должны прочитать таинственный текст, который был написан, очевидно, душевнобольным, а потом выясняется, что мы сидим на тех самых стульях, на которых все эти люди ждали своего мучителя.

– Куда ты собрался? – напряженно спросила Лидия. Ее высокий голос звучал намного взволнованнее, чем в начале эксперимента.

– Я пойду.

– Что?

– Выйду покурить, – пояснил он.

Патрик зажал рюкзак между коленей, чтобы освободить обе руки для темно-синего пуховика, который как раз натягивал. Одной рукой он уже был в рукаве.

– А когда я вернусь, хотел бы наконец узнать, зачем этот эксперимент на самом деле.

– Боюсь, это невозможно, – ответил профессор дружелюбно, но решительно.

Он потер усталые глаза, не снимая очки с носа.

– Как, в парке нельзя курить? – удивился Патрик.

Профессор снисходительно улыбнулся.

– Нет. Но на данной стадии эксперимента вы, к сожалению, не можете покинуть зал.

– Почему? – почти одновременно спросили Лидия и Патрик.

– Сначала вы должны дочитать текст до конца.

– Но вы ведь не можете удерживать нас здесь против воли?

– Возможно, вы не обратили внимания, но это условие вы только что подписали в вашем согласии. Кроме того, даже если вы сейчас пойдете домой, эксперимент совсем не закончится. Вы не можете прервать его в одностороннем порядке.

– Почему? Я не понимаю. – Патрик поставил рюкзак обратно на стул.

Профессор улыбнулся.

– Это часть эксперимента. Чтобы он удался, вам нельзя делать большие перерывы, и вы должны продолжать читать. До самого конца. Что я вам настоятельно советую. И пожалуйста, сконцентрируйтесь получше.

– Откуда вы знаете, насколько сконцентрирован я был до этого? Вы же все время смотрели в окно, – спросил Патрик уже не так агрессивно. Неуверенность Лидии передалась и ему.

– Я вижу это по вашей реакции. Вы бы ни за что не захотели сейчас прерваться, если бы с самого начала читали более внимательно. Правда… – Профессор взял в руку оригинал медицинской карты. – Правда находится в каждом предложении. На каждой странице. Но вы ее пролистнули.