Александр Горский - Крысолов

— Кокаин? — выдохнул Реваев.

— Он самый, — кивнул Ковров, — тогда я и понял, что надо звонить тебе.

— Да уж, спасибо, друг, — Реваев вовсе не выглядел счастливым, — у меня скоро уже десяток трупов наберется и ни одной зацепки. Теперь, конечно, есть белый автомобиль, но это нам мало поможет.

— «Мазда».

— Что? — не понял Реваев.

— Белая «мазда», трешка, — уточнил Валерий Михайлович, — мы, когда узнали фамилию убитой, запросили по ней все сведения. Выяснилось, что ее машина была брошена на парковке Дорогомиловского рынка. Изъяли видео с камер наблюдения. Видео я тебе сейчас тоже покажу, хотя качество плохое и лиц разобрать невозможно. Ясно только, что преступник приехал на рынок вслед за жертвой. Пока Бикиева была на рынке, он проколол ей колесо, затем сам предложил помочь ей с запаской. А пока возился, усадил ее к себе в машину. Там он ее, очевидно, вырубил и увез. Увез на белой «мазде».

— Номера? — на всякий случай поинтересовался Реваев.

— Ты же понимаешь, он не идиот, — махнул рукой Ковров, — номера чужие, он их скрутил за день до этого с какой-то «приоры». Очень хладнокровный тип. Представляешь, он, когда Бикиеву вырубил, потом все пакеты с продуктами себе в багажник перекинул.

— Хозяйственный мужик, — вздохнул Рева-ев. — Ну что же, «мазда» — это уже что-то, хотя их в городе тысяч двадцать, не меньше.

— Ох, Юра, недооцениваешь ты старых друзей, — ухмыльнулся Ковров, — есть еще кое-что. И это кое-что тебе понравится.

— Ты будешь весь вечер кроликов из шляпы доставать? Говори уже все, я весь внимание.

— Я же тебе говорил, что на лице преступника была кровь. Мы тело убитой осмотрели очень тщательно и в конце концов обнаружили пятно крови на каблуке одного из ее сапог. Мы получили заключение лаборатории, это не кровь убитой. А еще хорошая новость, имеющихся остатков хватило для полноценного анализа. Ты понимаешь, Юра?

— У нас есть его ДНК, — не сдержав эмоций, Реваев хлопнул ладонью по столу, — у нас есть его ДНК!

— Итак, у нас есть его ДНК, но жить нам от этого не легче. Теперь мы можем доказать, что именно этот человек совершал преступления, но мы не знаем, кто он. — Реваев обвел глазами сидящих за столом сотрудников.

— Мы пока по-прежнему не знаем, есть ли связь между всеми этими преступлениями. Так что ДНК мы можем привязать только к одному убийству, — вступил в разговор Рыбалко. — Я, наверное, вас всех раздражаю, но связь между убийствами ведь до сих пор не выявлена.

— Не совсем так, — улыбаясь, возразил Шепилов.

— Что именно не так? — холодно осведомился Рыбалко.

— По поводу всеобщего раздражения я, пожалуй, комментировать ничего не буду, — Шепилов еще раз улыбнулся, в этот раз улыбка предназначалась всем присутствующим в кабинете, — а вот по поводу связи мы с капитаном Крыловой проанализировали данные перемещений телефонов всех убитых девушек. Все восемь убитых жили в разных районах города и пригороде. Из них четверо были студентки, но все учились в разных институтах. Двое уже отучились и работали, еще двое вовсе нигде не учились и не работали.

— Это мы и так все знаем, — буркнул Рыбалко.

— Это я к тому, чтобы все поняли, что территориально девушек ничего не связывало. Мы взяли данные по перемещению телефонов каждой из жертв за неделю до убийства.

— Это сколько же вы данных лопатили? — удивился Мясоедов. — Когда успели?

— Как говорится, ночь длинна, — философски ответил Шепилов, — да и не только мы, весь отдел информационного обеспечения впахивал.

— И что напахали?

— Вот посмотрите. — Капитан положил на стол планшет. На экране была видна карта города, с нарисованным поверх нее хитросплетением разноцветных линий. — Смотрите, вот маршруты движения всех жертв. Шесть человек в основном маятниково перемещаются между домом и работой либо институтом. Еще двое в более свободном движении, но в целом почти по кругу. Фитнес, спа, торговые центры. Иногда они пересекались в пространстве друг с другом, но никогда не совпадали по времени. Но если мы увеличим изображение, то вот в этом районе, — Шепилов ткнул пальцем в экран, — побывали семеро из восьми убитых. Причем трое из них были там непосредственно в день своей гибели. Мне кажется, это говорит о многом.

— Что за район? Увеличь еще, — потребовал Рыбалко. — Никитская?

— Рядом, — уточнил Шепилов. — Данных до метра у нас, конечно, нет, но можно говорить о том, что все они были в районе между Малой Никитской и Спиридоновкой.