Александр Горский - Крысолов

Выслушав оперативника, следователь провел руками по своему выпирающему из-под кителя животу, так, что было неясно, он поглаживает животик или вытирает об него потные руки. После этого толстяк неожиданно улыбнулся:

— Ну что же, не нам с этим делом возиться, — и, найдя в избранных контакт своего непосредственного руководителя, нажал на экране кнопку «Вызов».

С утра Наташа была не в настроении. Проснувшись, она тоном, не терпящим возражений, отправила Макса в магазин за шампанским, а сама улеглась отмокать в ванну. Вернувшись, Макс обнаружил, что его гостья из ванной так и не выходила. Подгорный пошел на кухню, откупорил бутылку и разлил шампанское по бокалам. Когда он зашел в ванную, то решил, что Наташа использовала все имевшиеся у него запасы декоративной пены и соли для ванн.

— Ну наконец-то, — приветствовала Макса Наташа, — я уже здесь почти в русалку превратилась!

Она подняла из воды ногу, а потом, наделав кучу брызг, опустила ее обратно. Макс протянул Наташе шампанское. Она сделала несколько жадных глотков.

— Уф! Хорошо-то как. Действительно хорошо.

— Что, после кокаина шампусик неплохо заходит? — полюбопытствовал Подгорный.

Наташа допила шампанское, сунула ему фужер в руку.

— Налей еще, не жадничай.

Подгорный протянул ей свой, еще полный бокал. Мгновенно опустошив и его, она вернула бокал Максу и наконец решила ответить:

— Заметил, значит. На умывальнике?

Макс угукнул.

— Молодец, я тоже с утра заметила. Будешь теперь мораль читать?

— А надо? — Макс пожал плечами. — Наверное, уже не имеет смысла.

— Ты прав, не имеет, — согласилась Фролова, — я уже взрослая девочка.

— А папа уже знает, что ты до такой степени взрослая? — осведомился Подгорный.

Наташа плеснула на него водой.

— Этого ты точно ему не скажешь. Обещай мне.

— Когда-нибудь он все равно узнает.

— Макс, какой же ты нудный! — воскликнула Наташа. — Вспомни, что я тебе говорила про «зачем». Нет никакого «зачем», и, может быть, не будет никакого «когда». Живи сейчас. Вот почему ты сейчас не пьешь шампанское? Оно, кстати, классное.

Подгорный стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, и слушал рассуждения Фроловой.

— А коксик — это же так, баловство. Я чаще, чем раз в неделю, не употребляю. Ты пробовал когда-нибудь?

Макс отрицательно покачал головой.

— Ну и зря! Кокс — это король кайфа. Что ты смеешься, дурак? Это же настоящий эталон кайфа, поверь мне. Это ГОСТ всего кайфа, что есть в мире. А весь твой виски, водка и даже вот это шампанское — это все так, техусловия.

— Давай договоримся, — наконец не выдержал Подгорный, — я тебе мораль не читаю, но и ты мне свой… ГОСТ не пропагандируй, — и сухо добавил: — Домывайся, я приготовлю завтрак.

От яичницы Наташа отказалась, быстро выпила сваренный Максом кофе, сама вызвала себе такси. Машина приехала уже через несколько минут. Стоя в дверях, Наташа повернулась к Подгорному и, глядя ему прямо в глаза, произнесла:

— Нет никакого «когда-нибудь», Макс. Есть только «сегодня». — Она немного помедлила и тихо добавила: — А еще иногда бывает «вчера». Вчера, Макс, мне было с тобой хорошо.

Наташа захлопнула за собой дверь. Макс все так же молча стоял, прислонившись к стене. Погруженный в свои мысли, он задумчиво смотрел на закрытую дверь. Простояв так довольно долго, Подгорный пробормотал себе под нос: «Ну не идиот ли?» — и пошел обратно на кухню. Ему надо было позвонить Марине.

В следующую пятницу дневным рейсом Подгорный все же улетел в Среднегорск. Его не было дома уже три недели, и дольшего отсутствия Марина ему бы точно не простила. Да и сам Подгорный соскучился и по жене, и по детям. К его радости и удивлению, за прошедшие с его отъезда недели Марина сильно окрепла. Она еще иногда любила вздремнуть после обеда часок-другой, но это было уже скорее в силу привычки и наличия свободного времени, чем из-за слабости организма. Макс немного побаивался встречи с Мариной. Но как ни странно, жена не стала терзать его выяснением отношений из-за долгого отсутствия и нерегулярных звонков. Марина была настолько рада приезду мужа, что весь вечер не отходила от него ни на шаг, при каждой удобной возможности норовя взять Макса за руку.

Сразу после ужина, оставив детей разбираться с дюжиной привезенных отцом дисков для игровой приставки, Марина потащила мужа в спальню. Позже, когда жена уже уснула, Макс еще долго лежал с открытыми глазами, мучаясь бессонницей. Подгорному не давала уснуть одна мысль, будившая в нем самые противоречивые эмоции. Макс то чему-то глупо улыбался, глядя в темноту, то мысленно чертыхался и ругал сам себя последними словами. Все дело было в том, что, занимаясь сексом с женой, он мысленно представлял себя в постели с Наташей Фроловой. И это Макса очень пугало. И в то же время ему это очень нравилось.