Марк Бернелл - Ритм-секция [litres]

– Маркет-Ист-один-один-шесть-четыре-Ар-Пи.

Пять секунд в трубке царило молчание.

– Пароль принят. Продолжайте.

– Мне нужно поговорить с мистером Александером.

– Где вы?

– На Оксфорд-стрит. В телефоне-автомате.

– Не кладите трубку.

Петра вынула из кармана конверт, сняла с него резинку и открыла. Три авиабилета. Она нашла свой, на имя Элизабет Шеперд, под каким летала в Нью-Йорк. «Бритиш Эйруэйз», рейс BA283 до Лос-Анджелеса, послезавтра, из Четвертого терминала Хитроу, днем, в пятнадцать минут первого. Рейс прямой, никаких стыковок. Проверила другие билеты. Миркас и Юсеф летели тем же рейсом, что и она. Как и в ее случае, никаких пересадок.

Александер был, как обычно, прямолинеен.

– Слушаю.

– У меня серьезная проблема.

– Насколько серьезная?

– Четыре трупа. Три – на Уордор-стрит, один – в метро на станции «Тоттенхэм-Корт-роуд».

В кои-то веки Александер лишился дара речи.

– Ты ранена? – спросил он в конце концов.

– Нет.

– Твоей жизни что-то угрожает?

– Нет, со мной всё в порядке. Но мне не помешает прикрытие.

– Какое именно?

Несмотря на всю свою антипатию, Петра невольно восхитилась его выдержкой. Выслушав ее версию событий и ее просьбу, Александер сказал, что подумает, что можно сделать, после чего поинтересовался, каковы ее собственные планы.

– Не знаю. Сначала позвоню Серра. Посмотрим, что тот скажет.

В трубке ей было слышно, как Александер щелкнул зажигалкой, как сделал первую глубокую затяжку.

– Похоже, пора выводить тебя из игры, – наконец произнес он.

– Или взглянуть на все под другим углом.

– Нет. И без того все пошло наперекосяк. И наверняка будет еще хуже.

– Знаю. Но я намерена по возможности довести дело до конца.

Очередное напряженное молчание завершилось словами:

– Ну, хорошо. Главное, держи меня в курсе.

Чтобы позвонить Серра, Петра перешла в другой автомат. Не дождавшись ответа, зашагала дальше. Рядом с Мраморной аркой повторила попытку. На этот раз Серра взял трубку.

– Юсеф мертв, Миркас исчез.

– Что случилось?

– Мы встретились, как и было условлено, и пошли за билетами. Когда выходили из здания, дорогу нам перегородили два каких-то типа. Один из них вступил в перепалку с Миркасом – похоже, они были знакомы, – второй вытащил пистолет. Сначала он выстрелил в Юсефа, потом прицелился в меня, но я его разоружила. К тому моменту, когда я с ним разделалась, Миркас сбежал.

– Тебя видели?

– Вряд ли. Все произошло внутри здания.

– А где билеты?

– Были в кармане у Юсефа, теперь у меня.

– Кто-нибудь из вас вскрывал конверт до того, как это случилось?

– Нет. Он сразу сунул их в карман.

– Но ты уже на них посмотрела?

– Теперь уже да.

– Ты сказала, что Миркас, похоже, знал того типа, который застрелил Юсефа?

– Нет. Юсефа застрелил другой. Миркаса, похоже, знал тот, что был пониже ростом. Он стал расспрашивать его, где тот пропадал, мол, они с ним давно не виделись. Миркас попытался сделать вид, будто видит его впервые. Но мы с Юсефом поняли, что он знал этого человека. Впрочем, дальше этого разговор не зашел.

– И где ты сейчас?

– На улице.

– Ты в безопасности?

– Думаю, да.

– Я приеду к тебе.

– Когда? Сегодня вечером?

– Нет, сегодня не могу. Но завтра обязательно.

Настала очередь Петры задуматься.

– И что теперь?

– Ничего.

– В смысле?

– В смысле, нужно подождать, что будет дальше. Но даже если что-то и произойдет, план остается в силе. Менять что-либо слишком поздно. Остальные уже разъехались. Я даже не в курсе, где они.

– Но теперь в команде на двоих меньше. Остальные справятся?

– Справятся. Куда они денутся…

Я снова в своей квартире. Заперлась в ванной. С того момента, как я столкнула Миркаса под колеса поезда, прошло два часа. Я стою голая перед зеркалом и смотрю, как меня бьет дрожь. Мне стоит неимоверных усилий заставить себя посмотреть на чудовище, которое в ответ смотрит на меня, и одновременно я не могу оторвать глаз. Кто я?

Я чувствую себя шизофреничкой. Я – то одна личность, то другая. Лед начинает таять, и реакции, которые раньше казались инстинктивными и автоматическими, теперь выглядят совершенно иначе. Та часть меня, которая Стефани, осуждающе смотрит на ту, которая Петра.

Я не могу жить так дальше. Сегодня я убила троих людей.

– Привет, дорогая, – шепчу я себе, – как прошел день? Как там дела в офисе? Сегодня я убила троих людей. Что у нас с тобой на ужин? Может, закажем пиццу? Я столкнула одного человека под поезд и прострелила другому голову. Давай посмотрим телик. А на выходных выберемся из Лондона. Очередной день в офисе. Сегодня я убила троих людей.