Тим Каррэн - Кожное лекарство

Кобб посмотрел. И понял.

Все кости, лежащие в яме, были испещрены крохотными зарубками, порезами и царапинами. Кто-то резал и рубил их владельцев. А может, и хуже… потому что он обнаружил на них следы зубов.

— Каннибалы, — тихо сказал Кобб. — Совсем как на островах в Тихом океане, о которых я читал в детстве. Людоеды…

— Совершенно верно, сэр, совершенно верно! — Глир всё ещё смеялся, но на глазах у него выступили слёзы. — Но они сделали это не сами, Джимми Ли, нет, сэр! То, что они выкопали из земли… что бы это ни было… это изменило их, завладело их дикими языческими умами и превратило их в монстров…

Кобб схватил Глира и потащил вон из пещеры.

Тот бредил не переставая.

И, возможно, всё дело было в воображении Кобба, но ему казалось, что удушливый, едкий запах в пещере стал ещё сильнее. Ещё отвратительнее.

Будто он спал много лет, а сейчас, когда его потревожили, вновь начал разлагаться.

* * *

Кобб вытащил Глира наружу, и с помощью двух других мужчин потащил его обратно в хижину.

Глиру было совсем худо. Им пришлось приковать его к стене цепями, сорванными с бобровых ловушек, и прибить цепи к брёвнам. Он трясся и бормотал, как сумасшедший; слышал, как снаружи скребутся какие-то существа, которых никто, кроме него, не мог услышать. Он разговаривал с людьми, которых не было рядом. Говорил, что вернётся к корням своей матери, и просил защиты у Великого Духа.

Мужчинам ничего не оставалось, как оставить его на неделю в кандалах — изгаженного, визжащего и пускающего слюни.

— Думаете, я сошёл с ума, да? Думаете, я растратил последние крупицы разума, не так ли? — бормотал он одним ненастным вечером, когда порывистый ветер сотрясал стены хижины. — Но я не безумен. Потому что я знаю, что там было… Я чувствовал это тогда и чувствую сейчас. Может, ты, Кобб, или ты, Барлоу… Может, вы и не понимаете, о чём я говорю. Но Нулан… Не знаю, Нулан… Оно должно было коснуться и тебя, как коснулось тех индейцев. Я не говорю, что это было… но он добрался до одного из нас, потому что я чувствую его запах! Слышишь? Я чувствую его запах. Один из вас. Да, сэр, вы знаете, о чём я говорю, потому что вы просто ждёте, когда погаснет свет, чтобы можно было сожрать других. Я знаю это! Я знаю это! О да… Ха, Боже мой, мой дорогой Господь Иисус, эти индейцы, эти индейцы. Жарят младенцев, высасывают мозги из черепов и жуют плоть детей… жрут, жрут. Отдают своих дочерей в жертву тому, кто вышел прямиком из преисподней…

— Заткнись, мать твою! — в конце концов, не выдержал Барлоу. — Закрой пасть, или я тебя грохну. Клянусь Богом, я тебя грохну!

К этому времени Глир сидел в печёнках уже у всех. Даже у Кобба. Но по холодной усмешке на его лице об этом было сложно догадаться.

Нулан успокоил Барлоу и вывел его на улицу подышать свежим воздухом, поскольку это было единственное, чего у них было достаточно.

Когда они вышли, в хижине остались лишь Кобб и Глир.

В очаге потрескивали дрова. В воздухе стоял густой запах дыма, обугленных поленьев и немытого тела. Единственное, чем не пахло в этой хижине — это едой.

— Ты должен взять себя в руки, Глир, — сказал ему Кобб, — если ты станешь продолжать в том же духе, один из парней тебя застрелит.

Глир кивнул, играя со сковывающими его цепями и пропуская звенья сквозь пальцы.

— Знаю, знаю… но мне страшно, Джимми Ли. Мне чертовски страшно. Я думаю… думаю, что один из нас просто не тот, кем кажется. Это «нечто» вошло в него… внутрь него… и этот человек теперь монстр…

Кобб на мгновение задумался и пожал плечами.

— Возможно, ты прав, — кивнул он. — Возможно, нам с тобой нужно присматривать за этими двумя.

* * *

Со временем Глир пришёл в себя.

Барлоу удалось убить нескольких волков. Конечно, звери были тощими — кожа да кости, но неделями не видевший мяса желудок был рад и такому.

Нулан приготовил сытный суп из крови и жира, и хоть вкус у него был отвратительный, свою функцию он выполнил.

Съев суп и мясо, Глир пришёл в себя.

С него сняли кандалы. Но продолжали следить. По сути, каждый следил за каждым. Они старались держаться все вместе, вчетвером. Словно боялись остаться вдвоём, наедине с кем-то вторым. А если один мужчина натыкался на другого в лесу или в горах… Что ж, лучше было крикнуть и предупредить о своём приближении заблаговременно.

Ибо в этих тёмных и мрачных лесах только виновные крались тихо и старались остаться незамеченными.

* * *

Неделю спустя после освобождения Глира дела пошли ещё хуже.