Владимир Колычев - К морю за бандитский счет

— От кого?

— Я не знаю.

— Что с ней?

— Ее ударили ножом в спину… Метили в почку, к счастью, не задели. Но состояние все равно тяжелое…

— Она в сознании?

— Да, но в очень тяжелом состоянии. К ней никого не пускают.

— Ну, это мы еще посмотрим.

— Оставь Симу в покое!

— Давай без слез… Кто мог ее ударить? Что она говорит?

— Она возвращалась из магазина, кто-то подкрался сзади и ударил… Она не видела кто…

— А менты? Что говорят менты?

— Пока ничего… Преступник попал на камеру, но там на нем капюшон был… И очки солнцезащитные…

— Подкрался и сразу ударил?

— Сразу. Это все из-за тебя!

— Из-за меня?!. А не надо было к Столяру за помощью обращаться!..

Все-таки схватил Савелий Теплова за грудки. И даже тряхнул. Но тут же разжал руки.

— Не доводи меня до греха, Александр Валерьянович! Ты не представляешь, какой я сейчас злой!.. Я ведь за Симу даже тебя порву!..

Теплов кивнул, потрясенно глядя на него.

В кармане у Савелия зазвонил телефон. Номер этот знали только Сима и Гурий. Не откликнуться он не мог.

— Савва, тебя «пасут», — сказал Гурий.

Он наблюдал за Савелием из укромного места. Машину они оставили далеко за территорией больницы.

— Кто?

— Точно не скажу, но, похоже, Витай.

— Понятно.

Конечно же, Столяр не мог не знать, что Сима в больнице. И еще он знал, что Савелий может приехать к ней, именно поэтому снарядил «зондер-команду». Именно поэтому Гурий страховал сейчас брата.

— Как там Сима? — спросил Гурий.

Савелий поморщился. Нашел, когда спрашивать.

— Плохо.

— Не умерла?

— Типун тебе!

— Давай к моргу, потихонечку. Я сзади…

— Уверен?

— Ты же понимаешь, что с ними по-хорошему нельзя.

— Лишь бы ты это понимал, брат, — кивнул Савелий.

Тиграна он по простоте своей душевной отпустил, и к чему это привело? Нельзя больше ошибаться. Никак нельзя.

— Давай в больницу, к Симе, — пристально посмотрел на Теплова Савелий. — И никого к ней не пускай. Даже через твой труп.

— Что-то случилось?

— Случилось. Но больше не случится. Отвечаю.

К моргу он шел на ватных от напряжения ногах. Скованность в его движениях можно было заметить невооруженным глазом, но вряд ли Витай увидит в этом что-то подозрительное. Сима могла умереть, ее могли отправить в морг, Савелий убит горем, поэтому и походка у него, как у зомби. Логично? Вполне. Но тот же Витай мог подрезать его еще на пути к моргу. И если Гурий не успеет подстраховать, никакая логика не поможет.

Савелий шел в ожидании выстрела в спину. Но Витай не торопился. На обострение он пошел после того, как Савелий свернул за морг, в зеленую зону, скрытую от посторонних глаз. Отличное место, чтобы умереть.

Но умирать Савелий не собирался. Поэтому к тому моменту, когда из-за кустов вынырнул Витай, он успел накрутить на свой пистолет глушитель. И выстрелил, не испытывая ни малейших сомнений.

Витай схватился за живот, пистолет при этом выскочил из руки. С пулей в животе он потянулся за «стволом», споткнулся, стал падать. А Савелий перенес огонь на Чайхана, даже успел выстрелить. Но еще до того Чайхану в спину выстрелил Гурий. Он же пристрелил и Дорика.

Витай с воем катался по земле, но контрольный выстрел в голову положил конец этим мучениям. Савелий ничуть не сомневался в правильности своего выбора, нажимая на спусковой крючок. Раз уж Столяр продолжил войну, его оружие должно быть уничтожено.

Катя спала, раскинув руки. Она явно чувствовала себя хозяйкой в чужой постели. Столяр с удивлением смотрел на нее. Он не помнил, звал ее к себе в спальню или не звал?

Голова тяжелая, трескучая, состояние похмельное. И радость на него вчера накатила, и тоска. Мохова в машине взорвали, это хорошо. А Витай куда-то пропал, это плохо… Поэтому он и сам не понял, как надрался.

На часах — половина седьмого утра. Рано еще, можно часок-другой поспать. Но только Столяр закрыл глаза, как зашелестела рация, стоявшая на тумбочке. Фукс без серьезного повода побеспокоить не мог — Столяр напрягся.

— Роман Васильевич, у нас тут жэпэ…

Голос Фукса утонул в грохоте, который ворвался в комнату и через рацию, и через окно. От ударной волны дрогнули стены, жалобно зазвенели стекла. Катя в ужасе вскочила с кровати, бросилась к окну.

— Фукс!

Но Фукс молчал.

— Мамочки! — трагическим тоном воскликнула Катя.

За воротами над языками пламени клубился дым. Калитка открыта, в проходе лежал человек в униформе. Что-то взорвалось там, за калиткой, и Фукс погиб, и охранник. Это как минимум, жертв могло быть и больше.