Люсинда Берри - Я не сойду с ума

– Мне нужно в магазин, – сказала я, но меня, казалось, никто не слышит.

Я взяла ключи и направилась к машине. Я ни минуты больше не могла этого терпеть.

– Что я ей сделала? Нет, правда, что я сделала? – спрашивала я Кристофера тем вечером, пока мы чистили зубы. Я все еще злилась. И еще мне было обидно, но злиться удобнее.

– Ты ничего не сделала. Ей надо привыкнуть, что я хожу на работу, – сказал он, проводя по зубам зубной нитью, словно все это ерунда. – Несколько дней, и все придет в норму.

Я закатила глаза.

– Ты не понимаешь. Это не привыкание. Она наказывает меня.

Он рассмеялся.

– За что ей тебя наказывать?

Я хлопнула его по руке.

– Не смейся. Это не смешно. Я уже сказала, что она злится оттого, что ты уходишь на работу. Она игнорирует меня, чтобы проявить грубость.

Он наконец остановился и повернулся ко мне.

– Ты сама себя слышишь? Грубость? Да она не умеет быть грубой.

– Шутишь? – я в отчаянии подняла брови. – Она умеет быть грубой, и она отлично знает, что делает.

Он покачал головой, отказываясь в это верить. Я унеслась в спальню. Плевать, что он думает сейчас я права. Она нарочно так плохо ко мне относилась сегодня.

Люк листал папку перед собой с таким видом, словно у него нет больше никаких дел и он может весь день провести здесь. От этого я еще больше почувствовала себя за решеткой. Он поднял взгляд, опустил и заговорил:

– Здесь написано, вы организовали им психологическую помощь. Почему вы решили, что им нужна помощь такого рода?

Я покачала головой. Все не так.

– Джейни с первого дня в больнице ходила к детскому психологу. Я только предложила им сходить к холдинг-терапевту.

– Холдинг-терапевту?

– Это терапевты, специализирующиеся на работе с детьми, перенесшими жестокое обращение и испытывающими сложности с формированием привязанностей.

Рон аж подскочил:

– Вы считали, у Джейни были такие сложности?

– У всякого в ее положении они будут.

– Вы рассказали это Бауэрам?

– Естественно. И я сказала им реалистично смотреть на вещи.

Все вели себя так, словно я их не предостерегала. Я все время их предупреждала. Только они не слушали.

Люк уже ставшим привычным жестом склонил голову набок.

– Что вы имеете в виду?

– Быть родителем ребенка, перенесшего психотравму, очень тяжело. У большинства из них бывают серьезные проблемы с формированием привязанностей, и они выбирают матерей как объект для гнева. Может выйти довольно неприятно.

Закон обязывал меня проверять Бауэров раз в месяц, но я заскакивала так часто, как получалось. Я зашла вскоре после того, как Кристофер вышел на работу, и стала свидетелем того, как Джейни игнорирует Ханну.

Я постучала в дверь, и Джейни открыла через несколько секунд. Она нахмурилась, когда увидела меня.

– Привет, Джейни, как дела? – спросила я.

– Хорошо, – ответила она.

– Джейни, впусти Пайпер! – крикнула Ханна из глубины дома.

Джейни стояла не шевелясь.

– Можно я войду?

Она пожала плечами.

– Ладно, – сказала она и отошла в сторону.

– Рада видеть вас, – сказала Ханна, выходя в прихожую. Она обняла меня. – Я еще пытаюсь приспособиться к такому режиму дня. Иногда создается ощущение, что день и ночь перепутались. Три года ночной работы даром не проходят.

– Да, это займет некоторое время, – сказала я.

– Я только что заварила чай. Хотите чашечку?

– С удовольствием. – Я не очень любила чай, но Ханна всегда настаивала, и я не хотела ее обижать.

– Джейни, хочешь что-нибудь попить?

Джейни прошла через гостиную, не обернувшись.

– Джейни?

Она, все так же не обращая внимания на Ханну, ушла в свою комнату.

– Вау, это жестко, – сказала я.

Ханна протянула мне чашку чая.

– Она все время такая с тех пор, как Кристофер вышел на работу. Полночь меня игнорирует. Говорит со всеми, кроме меня.

– Но Кристофер уже две недели работает

– Это длится уже две недели, – она выдавила улыбку.

– Боже: это должно быть ужасно, – сказала я.

– Спасибо. Мне чуть легче от того, что вы так говорите. Кристофер считает что я делаю из мухи слона. Меня сводит с ума, что он не понимает насколько такое раздражает. Я понимаю, мама для нее больная тема, но сейчас она враждебна ко мне.

Я кивнула.

– Не говоря о том, что она манипулирует вами.

– Никогда не думала, что скажу такое, но я почти скучаю по ее припадкам. Тогда она со мной, по крайней мере, взаимодействовала. – На лице у нее читалась крайняя озабоченность. Морщинка врезалась в уголок рта.