Таррин Фишер - Все его жены

Звоню в фирму «Маркель & Абель» и прошу записать меня на встречу с Реджиной Келе. Меня просят подождать, и тут мне становится не по себе. Спрашиваю себя, что же я делаю. Это на меня не похоже; долгие годы я сносила все тихо… Покорно. Но сейчас уже слишком поздно: я открыла слишком много дверей, и жажда знаний побеждает здравый смысл. Трубку берет секретарь Реджины. Он сообщает мне, что ближайшая доступная запись – через три недели. Я чувствую прилив разочарования. Три недели кажутся бесконечностью.

– Вы уверены, что поскорее ничего нет?

– Боюсь, ничего. У Мисс Келе полная запись. Я могу внести вас в лист ожидания, но, честно говоря, отмены случаются крайне редко.

У секретаря гнусавый, сухой голос – именно такой я всегда представляла у Гермионы Грейнджер.

– Ну хорошо, – вздыхаю я. – Похоже, выбора нет.

– Чтобы вас записать, мне нужно внести некоторую базовую информацию, – сообщает она. Я слышу стук клавиш, и она начинает задавать мне вопросы.

Говорю ей, что меня зовут Лорен Брайан и я из Орегона. Когда она спрашивает о причинах визита, сообщаю, что это касается развода, и ее голос вдруг резко меняется, становится добрее. Настолько, что я начинаю подозревать – ей самой пришлось пережить развод. При мысли о разводе с Сетом мне становится нехорошо. Я не хочу с ним разводиться – я хочу его себе. Но сперва надо разведать природу их отношений с Реджиной. Мне задают множество вопросов – есть ли дети, подписывали ли мы контракт, как давно мы женаты?

– Не беспокойтесь, – говорит она, прежде чем повесить трубку. – Мисс Келе – одна из самых компетентных специалистов в Орегоне.

Компетентная Реджина. Интересно, может кто-нибудь назвать меня самой компетентной медсестрой в Сиэтле? Уж точно не Ло.

Закончив разговор, я иду к бару и делаю себе коктейль из водки и содовой. Слышу треск кубиков льда и вдруг осознаю, насколько мне одиноко. Одиноко и грустно. И это неправильно; я молода и энергична, и настали мои лучшие годы. Так надо , – твержу я себе, прогоняя чувство вины. – Ты должна со всем разобраться.

Все утро я думаю о Ханне. Мысли о том, где она и что делает, становятся навязчивой идеей. Я плохо сплю. Даже после прописанного мне снотворного просыпаюсь посреди ночи, насквозь мокрая от пота. Я уже забыла, что значит мое личное счастье. Что я за человек. Этот наплыв эмоций вызвало последнее письмо Реджины Уиллу, в котором она спросила, что делает его по-настоящему счастливым. «Уилл» в моем лице ответил, что семья, работа. Но, применив этот вопрос к себе, я не смогла придумать хороший ответ. Я знаю, как бы ответил на этот вопрос Сет, и знаю, что счастлива, когда счастлив он. Но разве это не подтверждает, что я совершенно утратила себя, растворившись в нем? Стала той самой женщиной, которая живет лишь чужим счастьем. И меня расстраивает, что я совершенно себя забыла. Когда мы с Сетом познакомились в том кафе, я находилась в поисках и у меня совершенно не было опыта. Иногда я думаю – он это каким-то образом понял и потому выбрал меня. Как легко убедить молодую влюбленную девушку, что она эмоционально способна на невозможное! А многоженство – определенно невозможно для сердца и разума. Но я упорная. Мы с Сетом сошли с дистанции, и то, как он меня недавно толкнул, хорошее тому подтверждение. Но мы еще можем вернуться друг к другу – нужно просто убрать Реджину.

Принимаю решение прогуляться, чтобы прояснить мысли. Возможно, там слишком холодно, но я уже очень долго просидела в квартире наедине с собственными терзаниями. Если бы рядом был друг, все было бы иначе. Кто-то, кому можно довериться, кто может дать мудрый совет. Но секрет моего брака не позволяет развивать доверительные отношения. Слишком много вопросов, слишком много неизбежной, вынужденной лжи. Почти комично представлять, будто кто-то сможет дать совет касательно полигамного брака. Поддерживай других женщин! И не забывай почаще сосать его член, чтобы оставаться в фаворитках…

Надев самое теплое пальто, я засовываю ноги в резиновые сапоги и направляюсь в сторону торгового центра «Уэстлейк Сентер». По пути внимание невольно привлекают деревья на площади, стволы которых покрашены в кобальтово-синий в честь команды «Сиэтл Сихокс». Проходя мимо них, я замечаю киоск с глинтвейном и жареными каштанами. Сегодня я уже слишком много выпила, но порция глинтвейна не повредит. Дожидаясь в очереди, я пытаюсь убедить себя, что в нем почти не осталось алкоголя.