А. Гейджер - Не лги мне [litres]

Программа прервалась на рекламу, и Тесса снова бросила взгляд в сторону окна. Она вытащила один из наушников и прислушалась, ожидая услышать звук приближающихся шагов и пытаясь избавиться от поднявшегося у нее внутри напряжения.

Ее окружали тихие звуки сумерек. Вдалеке ухала сова. Рядом журчал ручеек. Шелестели на ветру ветви деревьев. И в этом сплетении звуков ничто не говорило о присутствии человека.

Здесь безопасно.

Если бы только она могла заставить свой мозг в это поверить…

Тесса нахмурилась. Нужно сосредоточиться на позитивном, она понимала это. Ее тревожное расстройство так и не прошло, но с декабря она сделала большой шаг вперед. В прямом смысле. Согласно данным GPS-навигатора в ее телефоне, она находилась в 874 километрах от Мидленда, города, где она выросла. А ведь всего лишь месяц назад она считала, что никогда не выйдет из дома.

Вот тебе и маленькие шаги. При мысли о своем бывшем психотерапевте, докторе Риган, и прописанных ею упражнениях по десенсибилизации [2] Десенсибилизация – ряд техник в психотерапии, направленных на уменьшение эмоциональных всплесков. , Тесса поджала губы. Это совершенно бесполезная трата времени. В итоге маленькие шаги ни к чему не привели. Все изменилось в одночасье. Один гигантский прыжок.

Хотя Тесса не могла винить своего психотерапевта. Она бы в жизни не отправилась в это путешествие. Ей пришлось сделать это под давлением обстоятельств. Ей все еще безумно хотелось вернуться в дом, в котором она провела детство, и свернуться в клубок, скрывшись за его безопасными стенами, но она знала, что больше никогда туда не вернется. После того, что произошло там в канун Нового года, это было невозможно. Сам дом превратился в один огромный триггер [3] Триггер – событие, вещь, звук, запах, вызывающие у человека внезапный приступ тревоги или другое неприятное переживание, связанное с перенесенной травмой. . От одной только мысли о прогнившей старой террасе у Тессы пересохло во рту.

Нет, ее старое пристанище навсегда для нее потеряно – как утроба матери. Ее вырвали оттуда как младенца, и выбросили в этот холодный жестокий мир. В первую ночь Нового года, к рассвету, она поняла, что больше не может там оставаться. Она знала, что нужно делать.

С того утра прошел месяц. Столько крови… в ней были ее руки, одежда, ковер в гостиной ее матери… потом – гонка по заснеженным улицам на «Феррари», с владельцем машины, запертым в багажнике…

А потом исступленный прорыв через границу. Тесса заехала на парковку этого кемпинга поздним вечером второго января, и это путешествие потребовало всей ее душевной выносливости. Она упала в изнеможении, как только приехала, приняла двойную дозу антидепрессантов и проспала в фургоне целые сутки. Но у нее получилось. В такой критической ситуации оказалось, что Тесса сильнее, чем думала.

Тесса кивнула себе, повернулась к открытому окну и склонилась над телефоном. Реклама кончилась, и Тесса снова вставила наушники, чтобы послушать новости.

– Повторяем для тех, кто только что к нам присоединился. Представитель лейбла подтвердил, что Дориан Кромвель жив. Последние семь месяцев певец жил в труднодоступном малонаселенном районе Швейцарских Альп…

Тесса подавила желание встряхнуть телефон. Это бессмысленно! Смерть Дориана была инсценирована? Это просто невозможно! Его тело нашли в Темзе. Был суд, его убийцу заперли в психиатрической клинике. Как бы он все это подстроил?

– …все еще осталось много вопросов, на которые нет ответов, – ведущий прервался и прижал руку к наушнику, слушая, что ему говорят. Тесса наклонилась вперед в ожидании новой информации. – Так. Только что мне сообщили…

Но Тесса не смогла его дослушать.

Звук внезапно пропал. Тесса резко подняла голову и увидела, как через открытое окно к ней тянется тень руки. Она бросилась к занавеске, чтобы задернуть ее, но потом заметила, как из темноты на нее смотрит пара глаз.

– Боже мой, – прошептала она, прижав руку к сердцу. – Ты меня напугал!

Ее спутник ничего не ответил. Он открыл фургон, с заинтересованным выражением лица сжимая в руках ее наушники.

– Прости, Горошинка, – сказал Эрик, устроившись на своей половине двуспального матраса. – Какая-то ты напряженная. Что смотришь?

Эрик вернул Тессе наушники. Он вытянулся на своей стороне матраса, положив руку под голову и согнув колено. Он понял, что лег в одной из тех классических поз, в которых фотографируются модели нижнего белья. Он принимал ее так много раз, что она, должно быть, навечно впечаталась в его мышечную память