Диана Урбан - Все твои грязные секреты

Саша, прищурившись, посмотрела на него.

– Тебе легко говорить. Ты уже принят. – Она так сильно стиснула зубы, что мне показалось, будто сосуд, выступивший у нее на шее, вот-вот лопнет. – В Гарварде учатся лучшие из лучших. Я должна туда попасть. Просто обязана.

Лучшие из лучших. Мне этого было не понять. Она готова пойти на все ради своего вечного стремления к совершенству – жульничать, лгать, принимать наркотики или еще чего похуже. Видимо, дело было не только в давлении со стороны матери – но тогда в чем?

– Как бы там ни было, – сказала Саша, взглянув на таймер бомбы. – Сейчас у нас нет времени на подобные разговоры.

– Так что ты ей продавал? – Робби повернулся к Скотту. Он напряженно дышал, раздувая ноздри.

Скотт открыл рот, собираясь ответить, но Саша перебила его:

– Я принимала антидепрессанты. Ясно? Ничего страшного.

– Ничего страшного? – выкрикнул Робби. – Ты оказалась бы по уши в дерьме, если бы тебя вышвырнули из школы за то, что принимаешь таблетки.

Скотт усмехнулся.

– Не нагнетай. – Он поморщился, взглянув на свою пострадавшую лодыжку. – Я продавал ей успокоительное, а не антидепрессанты.

– ЧТО? – спросила Саша.

– Эй-эй-эй, – сказала я. – Ты, получается, врал ей о том, что продаешь.

– Ей это только на пользу. – Голос Скотта казался низким и тяжелым, словно каждое слово требовало усилий. Однажды она спросила меня, нет ли у меня таблеток на продажу. Словно я какой-то прям настоящий наркоторговец.

– А ты не он?

Он поморщился.

– Может, я и продал несколько косяков, это не в счет.

– Ладно, продолжайте, – настаивала я.

Помедлив, он еще раз взглянул на Сашу.

– В это же время я слез с успокоительного, но у меня остался рецепт. Так что я решил не сдавать его, чтобы пополнять запасы. Я не стал ее переубеждать: пусть думает, что принимает антидепрессанты, а продаю я ей кое-что менее опасное и зарабатываю пару лишних баксов. По-моему, выгодно для всех!

Саша занесла шприц над плечом Скотта, словно кинжал.

– Ты обхитрил меня! – прошипела она.

Скотт отодвинулся, тут же вскрикнув от боли.

– Ради твоего же блага!

Она сделала еще шаг к нему.

– Я даже не знала, что принимаю. Ты хоть понимаешь, насколько это опасно?

– Не так опасно, как принимать таблетки. – Он вытер тыльной стороной ладони залитый кровью лоб. Саша переваривала сказанное. Шприц дрожал в ее руке.

Робби покачал головой:

– Поверить не могу вашим словам. – Он пнул стоящий рядом стул так, что Саша вздрогнула. О боже. А вдруг она случайно нажмет на поршень? Жидкость как раз попадет на руку Скотту.

– Саша, положи этот проклятый шприц! – Я сжала кулаки, чтобы не было заметно, как они дрожат.

– Да, положи его, – сказал Скотт. – Мне казалось, я делаю как лучше.

Ну, это он явно преувеличивает.

– Серьезно? – Я покачала головой, глядя на него. – Ты продавал ей лекарство, которое ей нельзя было принимать. Она и правда могла причинить себе вред!

– Она его уже причинила. – Прия посмотрела на Сашу, которую заметно трясло.

– И вы ничего не сделали, чтобы помочь ей, – сказала я. Скотт стиснул губы. – Ты просто позволял ей причинять себе вред и дальше, хотя мог обратиться к кому-нибудь за помощью.

– Вот не надо, Рыжая. Ты тоже ничего не сделала.

– Я не знала всей правды! Ты не говорил мне ничего конкретного. Ты просто бросался хитрыми намеками о каком-то «грязном маленьком секрете», который у нее есть. А когда я попыталась поговорить с ней напрямую, она все отрицала… Она ведь всегда все отрицает.

– Саша, у меня буквально глаза сами закрываются. – Я потерла глаза. Они словно горели. По полу моей спальни были разбросаны карточки для подготовки к экзамену. В последний раз, когда я рискнула взглянуть на будильник, было больше двух часов ночи. Прия уже дважды чуть не задремала, и мы два раза от начала до конца прокрутили мой плей-лист с лучшими оригинальными саундтреками. Мои родители были не против, чтобы я засиживались с друзьями до рассвета, даже если на следующий день нам нужно было в школу, – главное, чтобы мы все оставались дома. Их снисходительность была и благом, и проклятьем, поскольку это означало, что у меня не оставалось никакого повода разогнать остальных по домам.

– Умолкни и скажи мне, что такое «эфемерный». – Саша помахала карточкой у меня перед носом.

– Не могу больше. – Я снова уронила голову на кровать.