Олег Рой - Оправдание невиновных

Определив примерно направление съемки, Арина с Денисом выделили сектор из четырех наиболее подходящих балконов, вычислили номера квартир.

— Если среди этих источника фотографий не найдется, будем расширять сектор, но на сегодня нам и этих четырех за глаза хватит, — подытожила расчеты Арина. — Вечер уже совсем. С какой квартиры, думаешь, надо начать?

Денис подумал несколько секунд:

— Давай с левой верхней. Как по мне, с этого балкона угол зрения самый подходящий.

— Здравствуйте, — сказала Арина в черную решеточку домофона. — Мы из следственного комитета, нужно задать несколько вопросов.

Дальше могло быть всякое. Рекомендация отправиться куда Макар телят не гонял. Долгие переговоры насчет посмотреть документы. Просто молчание. Как сейчас. Арина решила через минуту позвонить еще раз, и если не ответят, жать на все кнопки подряд, кто-нибудь да откроет. А после уже звонить непосредственно в нужную квартиру. Но тут домофон запиликал, замок щелкнул.

Дверь левой квартиры на седьмом этаже уже была открыта, хозяйка, улыбаясь, стояла в проеме.

Арина принялась было показывать ей удостоверение, бормоча:

— Вы простите, что на ночь глядя.

Но дама только махнула, все так же улыбаясь:

— Да мне все равно делать нечего, кроме как телевизор смотреть, а там сейчас сплошая ерунда! Пойдемте, я вас кофе напою. У меня превосходный кофе! Жаль, что на балконе пока еще холодно, когда погода позволяет, я только там и накрываю, там у меня такая красота, когда немного потеплеет, все будет цвести, прямо как в оранжерее! А сейчас в гостиной придется, это совсем не то… — она вздохнула, и крутившаяся под ногами мохнатая беленькая собачонка, присев и свесив голову набок, тоже вздохнула.

В гостиной, надо же! И к двери вышла не в каком-нибудь халате или там джинсах с футболкой (сама Арина дома предпочитала шорты и майку), в простом, но весьма элегантном длинном трикотажном платье, вместо обыденных тапок — мягкие туфельки, на низком, но все-таки каблучке. И имечко у нее оказалось соответствующее — Лилия Львовна. Почти Орхидея Леопардовна. Этакая герцогиня в изгнании.

Личико у «герцогини», впрочем, было вполне плебейским. Кругленькое, мелкоморщинистое — как печеное яблочко. Да и руки… не ручки — именно руки, крупные, узловатые, хотя и ухоженные, но явно много на своем веку поработавшие… не аристократические, в общем.

Манеры же хозяйка блюла вполне герцогиньские. И кофе на низком массивном столе темного дерева сервирован был вполне аристократически: тонкий фарфор, серебряные щипчики в сахарнице, в серебряной же ажурной вазочке крошечные печеньица, больше похожие на изящные брошки, чем на кондитерские изделия.

Арина напомнила Лилии Львовне о случившемся несколько лет назад в соседнем доме убийстве.

— Ой, да конечно, я помню этот ужас! — дама всплеснула руками. — Ко мне тогда тоже ваши приходили. Даже несколько раз. А я каждый раз одно и то же говорила — жена это его, больше некому. Потому что… Ну да, красотка, как из журнала, но жениться на таких особах, — она поджала губы, — это никуда не годится, никогда из этого ничего хорошего не выходило! Ничего не скажу, вести себя она умела. И выглядела всегда… ну… никакой небрежности, любо-дорого поглядеть. Только жена — это ж не только чтоб любоваться или там перед кем-то погордиться. Жена — это… — она вздохнула. — А от таких вот только и жди какой-нибудь подлости!

— Вы так хорошо ее знали? — удивилась Арина.

— Да нет, душенька, вовсе я ее не знала, зачем бы мне… — герцогиньский ротик опять исказился в пренебрежительной гримаске. — Да ведь на нее один раз довольно было поглядеть, чтобы все ясно стало: денег ей надо, и больше ничего. Зачем бы еще такой красотке выходить замуж за человека, вдвое себя старше?

Вопрос о непременной меркантильности неравных браков был спорный, но возражать Арина, разумеется, и не подумала. Улыбнулась понимающе и достала из папки фотографии:

— Вам эти снимки случайно не знакомы?

— Ой, а откуда… — удивилась было «герцогиня». — А, ну да, какая я глупая, наверное, тот ваш сотрудник вам отдал, да? Такой милый, в годах уже, но подтянутый, выглядит суровым, а сам такой обходительный, такой душка. Я его приглашала еще заходить, попросту, на чай, но, к сожалению… — Лилия Львовна вздохнула. — Да, фотографии. Я ему тогда все передала, он и из телефона в компьютер помог их переместить, и на флешку сам все перенес… это ведь флешка называется, да? маленькая такая штучка, которую в компьютер вставляют? И так благодарил, говорил, что это очень поможет. И ведь я тогда вовсе не собиралась никого фотографировать, это случайно вышло. Нет у меня обыкновения за соседями подглядывать, — она обвела всех строгим взором. — Просто мне тогда сын только что новый телефон подарил, вот я его изучала, ну и фотографировать пробовала. Все подряд. В основном, конечно, пусечку, — упомянутая пусечка тоненько тявкнула, подтверждая сказанное, хозяйка нежно погладила собачку по голове, — но и с дальними расстояниями экспериментировала.