Блейк Пирс - Когда расплата не за горами

Райли вместе с остальной командой села назад к Григгсу.

Дверь закрылась, и Синард стал выворачивать с подъезда.

Рене Григгс, бежавшая рядом с полицейской машиной, заорала что есть сил:

– Вы совершаете чудовищную ошибку! Я вызову нашего адвоката! Вы ещё пожалеете!

Когда они выехали на улицу, и женщина осталась позади, Райли поняла, что на самом деле жалеет.

Она жалела бедную Рене Григгс, которая, очевидно, не имела представления, что была замужем за монстром.

«Ей ещё предстоит утрата иллюзий», – подумала Райли.

Вскоре Райли, Джен и Синард проводили Джадда Григгса в комнату допросов и посадили его за серый стол. Прежде чем они успели начать задавать ему какие-либо вопросы, в комнату ворвался плотный мужчина с взволнованным видом.

Он сказал:

– Хантер Грюневальд, адвокат мистера Григгса. И я требую у вас разъяснений, почему вы арестовали моего клиента.

Райли посмотрела мужчине прямо в глаза.

– Он арестован за нарушение Закона о предотвращении хищения средств идентификации.

– Что? – переспросил адвокат.

– Закон от 1998 года. Максимальный срок за данное нарушение – пятнадцать лет заключения.

– Да, я знаком с этим законом, – сказал адвокат. – Но какое, чёрт побери, это имеет отношение к моему клиенту?

Райли поставила ноутбук на стол и открыла его. Она вывела на экран все доказательства, которые они нашли против Григгса: свидетельства о рождении и смерти, статьи в газетах, поддельные сертификаты и многие другие документы.

Пролистывая их, юрист ошеломлённо молчал, глядя на экран.

Но когда Райли стала вываливать перед ними всё больше и больше данных, Григгс начал тихо плакать.

Он всё время повторял:

– О, Боже… О, Боже… О, Боже…

Когда Райли закончила, адвокату не сразу удалось собраться с мыслями.

– Мне плевать, что он так поступил много лет назад, – рявкнул он. – Вы всё ещё допускаете ошибку. Закон от 1998 года не говорит о том, что присвоение личности нелегально само по себе. Оно должно содействовать какой-либо другой незаконной деятельности.

Райли была слегка захвачена врасплох.

Торопясь что-либо предпринять, она не успела проверить эти детали.

Но теперь…

– Но он имел незаконное намерение, – возразила она. – Как вы помните, он подделал своё учительское удостоверение. Он использовал свою украденную личность для мошенничества в течение двадцати лет вовсе не для преподавания или тренировки футбольной команды. Мы прижали его к стенке. И в самое ближайшее время мы также выдвинем ему обвинение в убийстве первой степени.

У адвоката отпала челюсть.

– Убийство?! Какое убийство?

– Изнасилование и убийство Кети Филбин, Холли Струтерс и Камрин Мейс.

Грюневальд весь побелел.

Затем он сказал своему клиенту:

– Вам не следует сейчас вообще ничего говорить. Не отвечайте ни на какие вопросы.

Григгса трясло с ног до головы.

– Нет, нет, – рыдал он. – Я слишком долго носил это в себе. Я устал бежать от себя.

Райли резко выдохнула.

Неужели он сейчас во всём признается?

– Это правда, – выдавил Григгс, – Насчёт порнографии. Я был молод и глуп и… не совсем психически здоров. Но после того, как меня поймали, мне было очень стыдно, я был так опозорен. Я потерял работу, всех моих друзей – всё! И я заслужил это, но…

Он подавил всхлип.

– Но я усвоил урок. Я захотел изменить свою жизнь. Как раз в это время погиб Джадд Григгс, а его почти никто не знал. Его выгнали из школы, у него не было работы или отношений, он слишком много пил. Он был пьян, в том числе и тогда, когда разбил машину. И после того, что случилось, я…

Он, казалось, пытался облечь свои мысли в слова.

– У меня появилась одна… мысль… что я могу искупить… нас обоих.

Глаза Григгса заметались между всеми присутствующими.

– Я подумал, что… может быть, если я возьму его имя и начну сначала… то я всё сделаю правильно.

Он горько покачал головой.

– Но спустя годы я понял… что ложь есть ложь. Я пытался быть таким хорошим человеком, каким только мог. Но я всё же жил во лжи. И всё это время она грызла меня изнутри. Я не могу передать вам, какое это облегчение – наконец раскрыться и обо всём рассказать…

Тут он просто разрыдался.

– Но я никогда не причинил физического вреда ни одной живой душе. Ни тогда, ни с тех пор. Клянусь Богом, что не причинил.

Шеф Синард, до сих пор молчавший, произнёс:

– Какова роль вашей жены во всей этой истории?

Адвокат Григгса тронул его за плечо.