Хейди Перкс - Вернись ради меня

Лицо Харвуда расслабляется. Он говорит мне, что допрос необходимо записать, и пока он достает и настраивает оборудование, я с ужасом представляю, как арестовывают папу и как Бонни, узнав обо всем, срывается, разрушая свою жизнь, и безвозвратно разрывает со мной отношения.

Я снова вспоминаю притчу о матери с двумя сыновьями. Мы спорили об этом на тренингах, и я настаивала, что женщина должна была сказать правду ради убитого сына, но теперь убеждаюсь в том, что это неправильно, пока жив второй сын.

Судьба трех родных мне людей висит на тонкой нити, и эта нить сейчас в моей руке.

Харвуд сообщает, что он готов, и просит по порядку рассказать о вчерашнем вечере.

Вместо этого я перескакиваю сразу в середину:

– Меня отравила Энни Уэбб.

– В вашей крови и в одном из бокалов обнаружили высокую концентрацию сильнодействующего седативного препарата, – отзывается детектив. – Об этом нам известно. Было бы крайне полезно, если бы вы рассказали, что произошло до этого.

– Энни сказала мне, что это она убила Айону, – отвечаю я, ощущая, как сердце начинает колотиться в груди. – И еще я нашла записку в ее кухонном шкафу. Это Энни посылала мне письма с угрозами. Но я не знаю, куда делась записка.

– Мы нашли недописанное послание у Уэбб в кабинете, – говорит Харвуд.

– Я всегда считала Энни частью нашей семьи, – грустно произношу я, и мои глаза наполняются слезами. – Я ей полностью доверяла… Она призналась в убийстве Айоны? Это был не Дэнни!

– Мисс Харви, я все же попрошу вас начать с самого начала вчерашних событий, – произносит детектив, стараясь быть терпеливым.

– Но Дэнни…

– Вашего брата уже отпустили, – перебивает Харвуд. – У нас не было достаточно доказательств, чтобы предъявить ему обвинение, а в его версии слишком много несостыковок.

Ахнув, я зажимаю рот рукой.

– Так он на свободе?

Детектив кивает.

– Оставлен под наблюдением. Я понимаю, что у вас сейчас не лучшее время, но нам очень нужно знать, что произошло. Энни Уэбб молчит. На данный момент она ничего не подтвердила и не опровергла.

– То есть она не призналась, что отравила меня?

– Она не произнесла ни слова. Именно поэтому нам необходимо, чтобы вы рассказали нам то, что помните. Чем она мотивировала убийство Айоны Бирнс?

– Она… – Я замолкаю, возведя глаза к потолку.

Харвуд ободряюще кивает, решив, что пауза вызвана провалами в моей памяти, о которых меня предупреждала медсестра.

На самом деле я все отчетливо помню. Каждую минуту разговора с Энни, начиная с того, как она сообщила мне, что мама столкнула Айону с обрыва, до ее слов о том, что Энни всегда приходилось убирать беспорядок, устроенный мамой.

– Значит, Энни ничего не сказала? – переспрашиваю я.

Детектив качает головой и придвигается ближе, с нетерпением ожидая услышать мою историю. Я могу выдать Боба, но одновременно разрушу жизнь моих близких.

В самый подходящий момент я вспоминаю о полезном предупреждении медсестры.

– Простите, все путается в голове. Если она и говорила об этом, то я не помню.

Харвуд застывает на краешке стула, почти касаясь коленями кровати. В палате повисает напряженная тишина, и я вздыхаю с облегчением, когда детектив отодвигается от меня.

– Мне жаль, что не смогла вам помочь, – говорю я, когда на пороге палаты появляется медсестра.

– Мисс Харви, нам придется побеседовать в другой раз, – Харвуд поднимается, давая понять, что все еще отнюдь не закончилось.

– Знаю, – бормочу я. И понимаю, что это далеко не конец, но прежде чем моя память «восстановится», я успею поговорить с двумя другими людьми, хотя мне совершенно не нравится мысль поднимать эту тему с папой или Бонни.

Медсестра поспешно выводит детектива из палаты, а мой мобильный телефон звонит на тумбочке рядом с кроватью: Фрея. Должно быть, она несколько раз пыталась связаться со мной, потому что я вижу несколько пропущенных звонков – я так и не объявилась с тех пор, когда разговаривала с Эндж.

– Господи! – пронзительно восклицает она, услышав мое «алло». – Я догадалась, что с вами что-то стряслось, когда вы не перезвонили, но чтобы такое… – Она делает театральную паузу. – Как вы себя чувствуете?

– Ничего, я поправлюсь, – отзываюсь я.

– Я слышала об Энни Уэбб, – понизив голос, говорит Фрея. – Не могу в это поверить… Вы нашли Эндж?

– Да.

– И?.. Она что-нибудь рассказала о сестре Айоны?

– Нет, – без запинки вру я. – Совсем ничего.

– Я так и думала, – вздыхает Фрея. – Ну ладно, может, и рассказывать-то нечего.