Валерий Пушной - Ребро беса

— Ты прав! — сказал Шурику. — Надо было выбросить твоего напарника на улицу!

Охранник вскочил со стула и бросил руку к травмату на поясе, но направленный на него ствол приблизился к лицу и голос вошедшего предостерег:

— Это опасно! Не будь идиотом.

Шурик замер, а потом, подчиняясь безгласной команде, нехотя вытянул кверху руки.

Человек повторил те же действия с Шуриком, какие в фойе произвел с Петей. Когда охранник лежал у его ног, вошедший достал телефон и сказал в него всего одно слово:

— Свободно!

Через пару минут к офису подкатил семиместный автомобиль, из него выскочили люди и забежали внутрь. Охранников оттащили в угол, связали, заткнули кляпами рты, потом быстро осмотрели все помещение. Двое, широкоплечий и долговязый, подошли к приемной Корозова, умело и легко вскрыли дверной замок, включили свет — и увидали чистый стол секретаря, рабочее кресло, шкаф. Все. Ничего лишнего. Широкоплечий шагнул к двери кабинета Глеба, дернул за ручку, проверяя, закрыта ли на замок. Она была заперта. Повернулся ко второму, коротко, без лишних слов и телодвижений, бросил:

— Действуй!

Рослый, медвежьего телосложения, сунулся к замку, присвистнул тихонько и без особых усилий открыл. Было очевидно, что такие замки для него — детские забава. Оба ступили в кабинет Корозова. Широкоплечий провел рукой по стене, нащупал выключатель, огляделся и распорядился:

— Ищем!

Долговязый молча кивнул. Они начали быстро передвигаться по кабинету, открывали дверцы мебели, проверяли содержимое ящиков и шкафов, осматривали и простукивали стены, смотрели за картинами. Пошарили буквально везде, после чего рослый молча развел руками:

— Нету!

— Должен быть! Плохо смотрели, — упрямо отрезал широкоплечий. — Ищем! Быстрее, время идет.

Они снова принялись за осмотр кабинета. Минуты через три в двери заглянул третий, ушастый, и нетерпеливо поторопил:

— Ну что вы там, кореша? Заблудились в трех соснах? Тут всего четыре стены, тоже мне лабиринты.

— Нет нигде! — огрызнулся долговязый. — Попробуй сам! Языком-то молоть проще.

— У Кровельщика малява без подвоха! — уверенно сказал ушастый, вышел на середину кабинета, втянул в себя воздух, словно ловил запахи. — Почему бы не попробовать? Моя нюхалка своего не упустит! Сейчас понюхаю! У меня нос на такие дела натаскан, как у хорошей собаки.

Повел глазами по стенам:

— Есть! Сними-ка бра! Какое-то уж очень ненастоящее оно.

Широкоплечий подчинился.

— Ого! — воскликнул ушастый. — Мой нос никогда меня не подводил! Вот он, родимый.

Подошел, ткнул пальцем в дверцу сейфа, глянул на долговязого с усмешкой:

— А ты говорил, нигде нет. А это что, по-твоему, мыльный пузырь? Нет, кореш, это самый настоящий сейф! Я так и думал! Бра и не бра вовсе, а простая декорация! Никогда больше не говори таких слов! Или ты думал, я тоже не найду? Плохо ты меня знаешь, корешок! Учись, пока не беру деньги за это! А теперь давай работай! Покажи нам свое ремесло! Крути педали!

Рослый подступил к сейфу и стал колдовать над замком. Возился минут пятнадцать, подбирая код, вытирал потный лоб, пыхтел — и, наконец, распахнул дверцу. Состроил на лице довольную гримасу:

— Не только ты остряк-самоучка, но и мы кое-что умеем.

Заглянув в сейф, ушастый присвистнул:

— Сгребай все в мешок! Кровельщик разберется!

Сейф быстро опорожнили. Ушастый свернул мешок, крепко стиснул его в руках и громко позвал, поворачивая лицо к распахнутой двери в приемную:

— Музыкант, зайди! Настрой пианино для музыки Шопена!

Из приемной в кабинет зашел четвертый, улыбчивый, с взрывчаткой в руках. Прошел к сейфу, осмотрел его и принялся за работу. Аккуратно установил внутри сейфа взрывчатку, закрыл дверцу и повесил бра. Выровнял его, посмотрел со стороны, прищурил глаза:

— Готово, можно уходить! Скоро музыку Шопена из сейфа многие услышат! Наш клиент услышит первым! И оглохнет от нее. Каждому свое.

Все вышли из кабинета. Рослый шел последним, заметал следы. Тщательно закрыл на замки все двери, будто никто тут не бывал.

Ушастый и широкоплечий заглянули в караульную комнату. Охранники пришли в себя, сидели связанные с заклеенными ртами, настороженно следя глазами за подельниками. Ушастый уставился на охранников, словно раздумывал, что с ними делать? Он был бы не прочь пришить их прямо тут, однако решал не он. Потому свои желания закопал глубже, переглянулся с широкоплечим и буркнул:

— В машину этих баранов! Быстро!