Эми Маклеллан - Вспомни меня [litres]

– Джеймс! – окликает Джоанна. – Зайди и поздоровайся!

Слышится грохот тарелок и ложек, потом шипенье открываемой банки с газировкой.

– Он сейчас просто как бездонная прорва, – слегка сконфуженно говорит Джоанна. – Куда что девается.

– Подростки, – понимающе кивает Мэнди. – Я в его годы тоже никак наесться не могла.

– Джеймс! – снова кричит Джоанна.

В конце концов тот появляется в дверях. Мальчишка вдруг резко вымахал в последнее время и весь состоит из длинных рук и ног. У него как-то не очень с координацией, словно он еще не привык к новому центру тяжести. На подбородке россыпь прыщей, на верхней губе мягкий пушок, и меня до сих пор застает врасплох его ломающийся низкий голос. Непростой возраст – наполовину мальчик, наполовину мужчина. И все произошло так быстро…

– Наконец-то, – говорит Джоанна. – Ты поел?

Джеймс кивает, норовя остаться за дверью. Я понимаю племянника – сама большую часть времени чувствую себя точно так же. Однако остальные не дадут ему ускользнуть.

– Здравствуйте, молодой человек. Как поживаете?

Мэнди, кто же еще. Мурлычет, как кошка в течке, еще и локон крашеных волос между пальцами крутит. Она и со своими студентами себя так ведет? Или еще хуже?

– Нормально, – багровея, бурчит Джеймс. Он весь как будто скукоживается, стараясь занять как можно меньше места. Я ощущаю прилив сочувствия. Мне тоже это знакомо – когда чужой взгляд причиняет боль, обжигает, и ты стремишься убраться от него подальше.

– Красивый парень растет, Джо, – замечает Мэнди.

– Я знаю, – без выражения отвечает та, не глядя на сына, поглощенная тем, что доливает в свой бокал остатки из второй бутылки.

Джеймс нерешительно медлит на пороге.

– Спокойной ночи, – выдавливает он наконец хрипло, словно ему мешает торчащий с недавних пор на горле кадык.

– Спокойной ночи, милый, – откликается Джоанна, открывая третью бутылку. Я смотрю с беспокойством – не пора ли вмешаться. Впрочем, я не привыкла брать на себя ответственность. Сестра уже здорово раскраснелась, движения неуклюжие… Сосредоточенная на Джоанне, я пропускаю поспешное бегство Джеймса, слышу только топот ног по лестнице и хлопок двери в его спальню.

– Типичный подросток, – смеется Джесс. – В этом возрасте они все такие.

Джоанна не отвечает, наполняя свой бокал и плеснув еще Мэнди – нашла кого поощрять. Взяв бутылку у сестры, я, чтобы ей меньше досталось, разливаю остальное Кармен, Джуно и себе. Джесс пробавляется своим сокосодержащим напитком; сахар в крови, учитывая еще и кексики, наверняка зашкаливает.

Украдкой оглянувшись, я ставлю бутылку рядом с собой на пол, подальше от сестры. Та сидит с мрачным видом, задумавшись о чем-то над своим бокалом.

– Мне кажется, я знаю, какой урок преподала мне жизнь, – заявляет она вдруг, когда в разговоре образуется пауза. Голос звучит немного громче и невнятнее, чем нужно. – Надо быть осторожнее со своими желаниями.

Сестра громко икает, это почти комично, но из-за ее тона никому не приходит в голову засмеяться.

– Будьте осторожнее со своими желаниями, леди, – они имеют свойство сбываться.

Я отвожу Джоанну в спальню еще прежде, чем расходятся остальные. Уложив ее, приношу и ставлю на прикроватный столик добрую пинту воды – с утра кое-кому наверняка захочется пить. О чем, интересно, были эти последние слова, что за желания обернулись не той стороной? Спросить бы, но Джоанна лишь пьяно улыбается и похлопывает меня по плечу.

– Что, сестренка, теперь только ты да я? – говорит она, прежде чем отрубиться.

Выйдя на цыпочках, я осторожно прикрываю дверь. Из комнаты Джеймса струится голубоватое свечение – значит, он до сих пор за компьютером, и это в половине двенадцатого, а завтра в школу! Может, зайти и сказать, чтобы ложился? Однако я не чувствую за собой такого права, поэтому спускаюсь вниз и провожаю остальных. Мэнди на прощание заключает меня в неуместные объятия.

– Береги ее, – заплетающимся языком бормочет она. – Джо особенная… нельзя позволять всяким козлам так с ней обращаться. Скажи ей – мы все за нее.

Да, да, уверяю я, буду беречь, пригляжу и прочее. Конечно, она заслуживает лучшего. Само собой, в мире еще полно мужиков, этот не последний. Сколько слов, чтобы просто попрощаться! С облегчением закрыв наконец дверь, я чувствую, что мой мозг на пределе. Уборку отложим на завтра. Задвинув засов, я поворачиваюсь к лестнице и вздрагиваю – на ступеньках стоит Джеймс.

– Значит, Саймон сбежал. – Это звучит скорее утверждением, чем вопросом. Должно быть, услышал разговор, крутившийся вокруг одной и той же темы, пока остальные расходились.