Эми Маклеллан - Вспомни меня [litres]

– Потанцуем, свояченица? – шепнул голос мне на ухо.

Я ощущала на себе взгляд Роба с той секунды, как вышла сюда, – хищный, пожирающий. Он прижал меня чуть крепче, чуть ближе к себе, чем прилично для невинного танца. Вместе мы составляли чудесную пару, и уже тогда я почувствовала, что может случиться, если только я позволю. Я пыталась бороться, но Роберт, как я узнала, в конце концов всегда получал желаемое.

Так все и началось. Первый раз был в его машине, припаркованной на обочине одной из тех проселочных дорог, которые никуда не ведут, а просто в какой-то момент теряются в зарослях. Стоило спросить тогда, откуда он знает это местечко, будто созданное для тайных любовных утех, но мне даже в голову не пришло, что я не первая, с кем он развлекается за спиной у Джоанны. Мне казалось, что между нами нечто особенное, а то, что он женился на ней, – всего лишь проделки судьбы, сбой в грандиозных вселенских планах. Если бы Роберт встретил первой меня, то к алтарю пошла бы я, а сестра стала бы подружкой невесты. В глубине души я, наверное, даже считала, что это оправдывает наш роман.

На самом деле о Джоанне я почти и не думала, целиком погрузившись в любовные безумства. Наши свидания проходили в машине Роберта, в домах, которые я должна была показывать потенциальным съемщикам, в гараже, где Роб держал старый автомобиль, который якобы ремонтировал. После неизбежных долгих отлучек я устраивала допросы с пристрастием: чем он там занимался, в дальних рейсах во Флориду и Гонконг? В ответ Роб только посмеивался:

– Да ты прямо мегера! Обожаю твою ревность. Так я вижу, что ты и вправду меня любишь.

Однако всего несколько секунд спустя он мог заговорить о Джоанне, жалуясь уже на ее ревнивость, перепады настроения и истерики. Они решились на ЭКО, и гормональная терапия буквально сводила ее с ума. По словам Роба, они практически перестали заниматься сексом.

– Мое семя она заполучила, я теперь ей не нужен. Живем, как брат с сестрой.

Джоанна рассказывала мне свою версию: Роб совсем к ней охладел, стал безразличным, на ее скачущие эмоции ему наплевать, а еще она набрала шесть килограммов. Я отвечала приличествующими случаю фразами, в глубине души торжествующе-злобно улыбаясь – не знает, ничего не знает!

Роман с Робом привязал меня к ним. Я стремилась в Ньюбери, словно мотылек на пламя, яркие огни Лондона совсем потускнели. Сняла убогую квартирку, умудрилась не только задержаться на, казалось бы, временной работе, но и получить небольшую прибавку. Я снова попала в темный круг притяжения матери, во мне внезапно проснулась долго дремавшая жажда заслужить ее внимание и одобрение. И это несмотря на протест, который порождают во мне ее ядовитые замечания и мрачное карканье: «Нельзя вмешиваться в промысел Божий! ЭКО – мерзость перед Господом. Врачей еще постигнет кара. Джоанне нужно быть хорошей женой, и Бог все устроит».

– Ты растолстела, – без обиняков заявила она однажды сестре. – Всегда чересчур много ела, даже ребенком. Смотри, как бы твой красавец-муженек не начал поглядывать на сторону.

Мне стало жаль Джоанну. Гормоны ее совершенно довели, она постоянно находилась на грани слез. Однако я была слишком малодушна, чтобы одернуть мать, и слишком эгоистична, чтобы порвать с Робом.

Мы становились все более и более неосторожными. Вернувшись из рейса в Гонконг, Роберт, вместо того чтобы отсыпаться, позвонил мне. С красными глазами и щетиной на щеках он втащил меня внутрь, пока не увидели соседи, с лихорадочной поспешностью – мы не виделись почти две недели – прижал к стене… На улице смеркалось, был один из тех зимних дней, когда ночь властно вторгается в день и гасит солнце уже в половине четвертого. Мы не слышали подъезжающую машину, пока коридор не осветили огни фар. Лишь когда приехавшая раньше времени Джоанна вставила ключ в замок, мы отпрянули друг от друга, как ударенные током, спешно приводя в порядок одежду и приглаживая растрепавшиеся волосы. Только в добровольном самоослеплении можно было не понять, чем мы занимались, однако Робу удалось как-то обвести жену вокруг пальца, с привычным очарованием сгладить ее подозрения, умаслить и даже вызвать улыбку. Меня скоренько выставили, и я вся кипела, представляя их двоих в спальне, где Джоанну ждали радости супружества. Для Роберта секс с ней тоже удовольствие или просто рутина? Снедаемая ревностью, я сидела в машине, вцепившись в руль побелевшими от напряжения пальцами и не сводя глаз с освещенных окон наверху. Я понимала – это неправильно, так не может продолжаться, лихорадочные моменты экстаза не стоят бесконечных часов терзаний. Надо что-то менять.