Сюзанна Янссон - Запретное место [litres]

– Если у вас возникнут вопросы, можете обращаться к нам с Густавом по будням с девяти до четырех. Чаще всего мы сидим в офисе, это соседняя комната. Если нас там нет, значит, мы стоим на какой-нибудь стремянке и красим сарай, или чиним трактор, или еще что-то в этом роде. А так нас можно найти в восточном флигеле, где мы живем. Обращайтесь в любое время, не стесняйтесь. – Помолчав, она продолжала: – Ну вот, самое главное я сказала. Сейчас здесь, так сказать, не сезон, почти ничего не происходит. А вы тут, извините за нескромный вопрос, по какой-то определенной причине?

– Да, я работаю над диссертацией. Речь идет о влиянии глобального потепления на процесс расщепления в условиях влажной почвы. Я биолог.

– Понятно, – улыбнулась Агнета и кивнула в сторону окна. – Значит, вы приехали ради болота. Интересно.

– Да, мне необходимо поставить кое-какие опыты.

– На самом деле наше болото считается особенным, – заметила Агнета. – Раньше его называли жертвенным болотом.

– Да.

– Наверное, вы об этом слышали? Говорят, что начиная с железного века тут хоронили жертвы богам. В том числе и людей, кстати. У нас в конторе даже брошюры об этом есть. На рубеже веков здесь нашли как раз такой труп. Четвертый век до нашей эры. Теперь он в культурно-историческом музее Карлстада.

Натали кивнула:

– Да, я слышала…

– Брусничная девушка, – сказала Агнета.

– Понятно, – ответила Натали.

– Так ее назвали, эту девочку, которую нашли. Кстати, о болоте. Советую вам быть очень осторожной. Там полно опасных топких мест. А в это время года еще и скользко. Но вы, конечно, все сами знаете.

Домик состоял из одной комнаты и кухни. На кухне помещалась мойка без крана, большая дровяная печь, стол, угловой диванчик и два стула. Комната была обставлена так же просто: кровать на ножках, платяной шкаф, письменный стол, а еще два старых кресла и маленький журнальный столик перед камином.

Осенний холод проникал сквозь толстые бревенчатые стены. В помещении было сыро, но затхлого запаха не чувствовалось. В углу стояло массивное зеркало, прислоненное к стене. Натали села на пол по-турецки и принялась рассматривать свое лицо. Она не уставала удивляться тому, насколько бодрее она выглядела, нежели чувствовала себя на самом деле. Волосы соломенного цвета, которые она стригла раз в год, по-прежнему сохраняли ту форму прически, которую восемь лет назад предложил стилист перед модельными съемками. Просто мягкое каре, не требующее особой укладки.

Когда ей было восемнадцать, ее заметили у входа в кинотеатр и предложили модельный контракт, хотя она была недостаточно высокой. Видимо, ей следовало чувствовать себя безгранично благодарной за эту милость.

Она только что окончила гимназию и надеялась на легкий заработок, однако не выдержала стресса. Ее раздражал резкий запах лака для волос, постоянное скольжение кисточек с пудрой по лицу и советы перед камерой, точнее, довольно грубые требования изобразить что-то особенное – Натали так и не поняла что. Ее хватило на два месяца.

Прическа была единственным ценным приобретением той поры, что осталась как бы за скобками жизни. Новая прическа преобразила ее внешность, что было удобно с практической точки зрения: окружающие были довольны тем, что видели на поверхности, и не лезли в душу.

В прихожей стояли две канистры с водой и корзина дров. Первым делом Натали растопила кухонную печь и камин, затем разобрала продукты и положила одежду в шкаф. Наконец, развернула большую карту местности, повесила ее на стену над письменным столом и натянула на себя теплый свитер и тапочки.

Походила по дому, огляделась. Огонь потрескивал в печи, но от нее шло столько дыма, что Натали пришлось открыть окно.

Через некоторое время все пришло в норму. Тогда Натали разогрела готовые равиоли, купленные на заправке, и приготовила бутерброд с плавленым сыром из тюбика.

За домом рос небольшой сад, окруженный кустами дикого шиповника. А перед домом стояло два старых деревянных стула. Чуть поодаль начиналась тропинка, огибающая болото.

Натали надела куртку, осторожно присела на один из стульев и осмотрелась. Было такое ощущение, будто ничего не изменилось, все оставалось как прежде не только в последние пятнадцать лет, но и на протяжении столетий, с незапамятных времен. Узловатые серые сосны. Блестящие озерца между зеленых влажных кочек. Уютная уединенность в приглушенных тонах, мерцающая пушица на фоне тонкого терракотового ствола.