Корен Зайлцкас - Мама, мама [litres]

Казалось, стены кабинета сжались. Вайолет бросила беспомощный взгляд на настенный пейзажный календарь, висящий над плечом медсестры. На октябрьской фотографии были древние леса секвойи – вид, способный заставить человека почувствовать свою уязвимость и одиночество.

– Сколько?

– Ближайшие семьдесят два часа.

– Есть одна вещь, о которой я не сказала.

Психолог скрестила руки на груди и на секунду прикрыла глаза. Вайолет шумно выдохнула.

– Прошлой ночью я видела свою сестру.

Обычно они не занимались по субботам, но из-за подготовки к стандартизированному экзамену штата Нью-Йорк по математике они сильно отставали. По закону, чтобы сдать экзамен, студентам с ограниченными возможностями достаточно набрать 55 баллов из 100 возможных. Но и для Уилла, и для его мамы было крайне важно, чтобы он набрал хотя бы 75. Именно этот уровень указывал на «готовность к колледжу», а желаемым эндшпилем для Джозефины был вариант, при котором Уилл досрочно заканчивает школу и в четырехлетней перспективе оказывается в Колумбийском университете.

– Сегодня нам не нужно заниматься слишком усердно, – сказала Джозефина. – Но немного обществознания поможет нам отойти от прошлой ночи. После этого мне придется съездить в больницу к Вайолет и подписать несколько бумаг. Договорились?

Уилл кивнул. Он поправил искусственную бороду, прикрывающую гематому на подбородке. Черную бандану сестры он повязал вокруг шеи наподобие галстука.

С тех пор, как прошлой осенью в начальной школе Стоун-Ридж разгорелся конфликт, Уилл в самом деле начал воспринимать их обеденный стол с угловым диваном как свою новую школу.

Конечно, без изменений не обошлось. В прошлом остались знакомые символы и запахи обучения: карандашные стружки, гниловатый запах ланч-бокса, стук и скрип мела о доску.

Естественно, у Уилла до сих пор ныло несколько «фантомных конечностей»: перемены, книжные ярмарки, игра «угадай, кто ты» с карточками на лбу, которую устраивали учителя, когда им было лень заменять коллегу. Когда он признался, что скучал по устанавливаемым на неделю дежурствам – например, стирать с доски или помогать с раздаточными материалами, – мама поручила ему следить за увлажненностью ее орхидей. Когда он услышал, что его бывшие одноклассники ходили на экскурсию смотреть «Отелло» в кинотеатр Розендейла, Джозефина, по ее словам, «устроила экскурсию получше». Она отвезла сына в Метрополитен-музей, чтобы он посмотрел на настоящее искусство, и по случаю даже купила ему новый блейзер с медными пуговицами.

Когда Уилл понял, что больше никогда не сможет поучаствовать в школьном спектакле, его маме пришла в голову идея организовать моноспектакль по стихотворению «Аннабель-Ли» Эдгара По. Он декламировал его в строгой гостиной Херстов для публики, состоявшей из потягивающих минеральную воду Perrier дам, главным образом подруг Джозефины, и отцовских партнеров по гольфу из загородного клуба. Стих закрался в его долговременную память, и даже спустя месяц Уилл замечал, что напевает себе под нос:

– А где чай? – спросил Уилл у мамы.

Обычно обществознание начиналось с игры «Чаепитие в Белом доме». Они оба переодевались в известных исторических личностей и от лица своих персонажей разговаривали о том, как они росли, как умерли и что сделало их знаменитыми. Игру обычно сопровождал холодный чай в тяжелом хрустальном кувшине.

– Сегодня без чая, – раздраженно ответила Джозефина. – Просто изображаем.

– Хорошо. – Уилл встал из-за стола, пытаясь выглядеть на шесть футов и четыре дюйма ростом. – Я вырос в крошечном бревенчатом доме в Кентукки… – Он замолчал. Уилл спросил у матери, почему она не в костюме: сегодня она должна была быть Флорес Найтингейл [2] Британская сестра милосердия и общественный деятель. В ее день рождения отмечается Международный день медицинской сестры. .

Казалось, Джозефина его даже не услышала. Ее взгляд застыл на запотевшем окне.

Уилл настоял на том, чтобы сбегать в спальню родителей за кружевной салфеткой, чтобы мама надела ее на голову. Он потянул на себя дверь и увидел отца, сидевшего на кровати в одном полотенце и прижимавшего к уху телефон. Его умоляющий голос так не походил на деловой тон, которым он как-то убеждал Уилла присоединиться к бойскаутам, что казался незнакомым.