Эмили Гунис - Девушка из письма

Нана принялась хлопотать, приводя квартиру в порядок.

– Зачем дедушке понадобилось хранить у себя такое письмо?

– Этого я не знаю, Сэм. Вполне возможно, оно завалялось в одном из ящиков антикварной мебели в его магазине.

Сэм осторожно взялась за второй листок и прочитала подпись в конце.

– А ты не знаешь, есть ли там еще письма от этой девушки, Айви? – спросила она.

Нана помолчала с минуту, а затем отвернулась.

– Не могу с точностью сказать. Вероятно, есть.

Она вышла в кухню, и Сэм услышала звяканье посуды в раковине.

Сэм продолжила читать.

– Похоже, семья несчастной девушки разозлилась на нее. Они планировали отправить ее рожать куда-то подальше от себя. В место под названием Святая Маргарита. Я даже не подозревала, что нечто подобное могло происходить здесь. А ты? Я думала, такие обычаи существуют только в Ирландии. Она пишет, как человек с разбитым сердцем. Умоляет этого мужчину, кто бы он ни был, вернуться и жениться на ней.

– Да уж, в пятидесятые годы матерям-одиночкам приходилось несладко, – отозвалась Нана, тяжело вздохнув. – А теперь мне пора в постель, милая. Извини.

– А ты не думаешь, что письмо было адресовано именно деду? Судя по всему, он получил его задолго до знакомства с тобой. Не пойми меня неверно.

Нана пристально посмотрела на нее недобрым взглядом.

– Нет, Саманта, я так не думаю. И не надо меня расспрашивать обо всем этом именно сейчас.

Сэм почувствовала, как ее щеки покраснели.

– Прости меня. Мне не следовало начинать этот разговор и обижать тебя. Я просто слишком много работала сегодня. Искренне прошу у тебя прощения, Нана.

– Ничего страшного, милая. Я и сама переутомилась. Дедушка владел своим антикварным магазином на протяжении почти всей своей жизни и постоянно обнаруживал записки и письма, оставленные другими людьми, забытыми в дальних уголках письменных столов или туалетных столиков. Они казались нам фрагментами судеб этих людей, и мы порой зачитывались ими часами напролет. Я же сегодня так тосковала по нему, что принялась рыться в его вещах и в архиве.

– Конечно. Мне очень жаль, что пришлось снова работать допоздна, заставить тебя присматривать за Эммой, пропустить твой день рождения. Сожалею, что приходится жить у тебя… И вообще, если разобраться, мне стоит сожалеть о самом факте своего рождения и существования.

– А вот я нисколько ни о чем не жалею. Без вас я осталась бы совсем одна, и моя жизнь была бы бессмысленна, – Нана поцеловала Сэм и Эмму, а потом скрылась в глубине коридора.

Сэм взяла Эмму на руки и отнесла в ее комнату. Положила дочь в узенькую кроватку и выключила ночник.

– Я люблю тебя, – прошептала она, стараясь выйти как можно тише.

Вернувшись в гостиную, Сэм взяла свой ноутбук, открыла поисковик и ввела слова: «Детский приют Святой Маргариты в Сассексе». На экране открылась черно-белая фотография особняка в стиле викторианской готики. Некоторое время она изучала снимок, обратив внимание на фигуры двух монахинь в полном традиционном облачении, стоявших перед зданием. Внизу была подпись: «Монашеский приют имени Святой Маргариты для незамужних матерей, Престон, январь 1969 года».

Читая об этой богадельне, об историях женщин, которые на протяжении многих лет старались найти следы своих детей, вынужденно отданных в свое время на усыновление или удочерение, Сэм пережила невероятное потрясение, почти шок. Как выяснилось, бесплодным супружеским парам почти некуда было больше обращаться, пока не изобрели искусственное оплодотворение, и они с готовностью платили большие деньги за приемного младенца. Это продолжалось вплоть до середины семидесятых годов, когда приют Святой Маргариты навсегда закрыл свои двери.

Она подумала об Эмме, мирно спавшей в соседней комнате. Сама по себе мысль, что ее ребенка могли силой отнять у нее, казалась невыносимой. Но теперь, вчитываясь в письмо Айви и узнавая истории десятков других таких же женщин, она постепенно начала понимать: если бы она забеременела, не будучи замужем в 1956 году, ее семья могла бы безжалостно выгнать ее из дома на улицу, и тогда приют Святой Маргариты стал бы для нее единственным спасением.

Сэм продолжала перебирать открытые вкладки поисковика и заметила, как несколько раз повторяется один и тот же заголовок. Она не могла не обратить на него особое внимание. «ОСТАНКИ ПРОПАВШЕГО БЕЗ ВЕСТИ СВЯЩЕННИКА ОБНАРУЖЕНЫ СРЕДИ РУИН БЫВШЕГО ПРИЮТА». Она вчиталась в содержание статьи, опубликованной в «Таймс» на прошлой неделе. «Выводы следствия по поводу смерти отца Бенджамина, останки которого были найдены в заброшенном приюте для матерей-одиночек».