Брижит Обер - ЦиклЭлиза Андриоли. Триллеры. Компиляция. 1-7

— И мы пойдем в ци'гк! — закричала Энис, хлопая в ладоши.

— Посмотрим, дорогая. Ешь пирожное.

— Лучше на бокс, — заявила Аннабель.

— Допивай шоколад и не говори глупости! — одернула ее Бабуля.

— Это не глупости! Я хочу стать боксеркой и всех побить!

— Аннабель, сядь на место!

— До завтра, — сказал Шиб, выходя следом за Гаэль.

Дюбуа закрыл за ними дверь, помешав услышать конец разговора.

— Душ, горячий обед и двойное виски! Побыстрее, шофер! — сказала Гаэль, садясь в машину.

Шиб кивнул головой и в изнеможении плюхнулся на сиденье «Флориды». Он не хотел больше оставаться в этой угнетающей обстановке, но не хотел отдаляться от Бланш. Он не хотел ничего из того, что происходило с ним сейчас. Он хотел жить в другой реальности, не в этой. Он чувствовал себя раздраженным, издерганным, уставшим. Вдобавок началось жжение в желудке.

— Я могу у тебя поспать? — спросила Гаэль.

— Поспать — да, — ответил он и тронулся с места как раз в тот момент, когда Кэб Кэллоуэй запел «Тяжелые времена».

— Привет! Что поделываешь? Только не говори, что я тебе помешал в самый ответственный момент! Ты хуже австралийского кролика! И Грег захохотал в трубку.

— Ты с Гаэль? Эй, Гаэль, высунь голову из-под одеяла!

— Она уехала на занятия, — проворчал Шиб, откладывая иглу, с помощью которой он только что завершил работу над Скотти. — А что, если я с кем-то другим?

— Да брось, у тебя никогда не было больше одной телки в год!

« Ошибаешься, старина. Новый Шиб— истинный сердцеед».

— Айша мне кое-что рассказала, — продолжал Грег. — Ну и вляпались вы!

— Это я уже понял,

— Знаешь, что я думаю?

— А ты знаешь, что тебе вредно думать?

— Кроме шуток, я думаю, что папаша Андрие с его замашками акулы большого бизнеса — как тот тип, который убивал шлюх в «Голливудской ночи», помнишь? — так вот, это наверняка он.

— Грег, речь идет не о героях фильма, а о реальных людях. О реальной маленькой девочке.

— Которая реально мертва, — закончил Грег. — Которая вышла из родительского дома совсем одна, чтобы прогуляться в лесу с Бемби. Говорю тебе, это он. Он ее изнасиловал и убил и от этого сошел с ума.

— Извини, у меня звонит мобильник. Наверное, это от них.

— Помни, что я тебе сказал! У меня хорошее чутье.

Шиб повесил трубку и взял мобильный телефон, лежавший на низком столике.

— Здравствуйте, я звоню насчет Скотти. Ноэми Лабаррьер.

— Я закончил работу, — сказал он, погладив по голове чучело пса. — Могу привезти вам Скотти в любое время.

— Отлично. Скажем, через час? Шиб взглянул на часы. 10.45.

— Отлично, я приеду.

Одеваясь, он прослушал автоответчик. Ни одного звонка. Очевидно, Андрие решил больше не прибегать к его услугам. Это неизбежно вызвало болезненный вопрос: под каким предлогом теперь увидеть Бланш? Можно, конечно, позвонить, чтобы узнать новости. Совершенно естественно справиться о новостях после того, что произошло. «Да, нужно немного подождать, а потом позвонить», — сказал он себе, зевая. Ему пришлось встать в шесть утра, чтобы «доработать» Скотти— изготовить резиновый муляж и натянуть сверху обработанную шкуру. Поэтому сейчас у Шиба слегка покалывало в глазах— от усталости и химикатов. Нужно выйти на улицу, чтобы немного прийти в себя.

Ноэми Лабаррьер полулежала в оливково-зеленом шезлонге у бассейна. На ней было переливающееся индийское сари в оранжевых тонах и изящные сандалии от Гуччи из тонких плетеных ремешков.

Она поднялась, увидев Шиба с продолговатой металлической коробкой в руках.

— О... это он? Это...

— Да. Хотите на него взглянуть?

— Здесь?.. Нет, лучше пойдемте в дом. Шиб отправился за ней.

Просторная гостиная с белой мебелью, пол из розового мрамора, стены обтянуты розово-оранжевой тканью. Две картины Вазарели, одна — Хупера, цифровой телевизор с колонками, груда журналов «Вог» на низком столике из розового дерева.

Ноэми казалась взволнованной, она обхватила себя руками за плечи, словно ей было холодно.

— Мне нужно что-нибудь выпить, — сказала она. — Я впервые...

— Лучше всего немного коньяка, — сказал Шиб.