Брижит Обер - ЦиклЭлиза Андриоли. Триллеры. Компиляция. 1-7

— Хотите чайку, Элиз? Кипяточку или холодненького?

Франсина.

— Мы с вами не соскучимся! — добавляет она с обычной жеманностью. — Долгие годы! Ну, чтобы вернуться к настоящему, мой милый Ян, по-моему, настало время поставить точку в приключениях наших героев. По порядку: Андриоли, Жюстина, Иветт и на закуску красавчик Лорье, — слащаво заключает она.

— А Мерканти? С ним что делать? — в голосе Яна звучит сомнение.

— Он попытался изнасиловать дядюшку, и наша милая Жюстина размозжила ему башку! — не без сарказма предлагает Франсина.

Перекрывая раскаты грома, сверху доносится голос Летиции:

— Что вы там возитесь?

— Идем! — кричит в ответ Ян. — Мы их нашли!

— Как вы собираетесь уйти? — несмотря на сломанную челюсть, удается выговорить Лорье.

— А? Ну, проблем нет, снегокаты, помнишь? Дойдем до Сей, а там возьмем внедорожник.

Неужели они так и не поймут, что подкрепление запаздывает?

— Алло, алло, вызывает Земля! — внезапно завывает мегафон. — Танго-Чарли, перехожу на прием!

Шутница эта Летиция.

— Ветер может донести звук до деревни! — свирепеет Ян. — Пойди скажи ей, чтобы прекратила.

— Сам иди, я без сил! — возражает Франсина.

Где-то в лесу, одновременно далеко и близко, слышен голос Мартины:

— Ау, ау, где вы? Ничего не видно!

Надо действовать, но я напрасно ломаю голову, и хоть от этого зависит моя жизнь, я ничего не могу придумать. Главное — ничего такого, что я могла бы привести в исполнение. Я даже не знаю, чем они вооружены, на кого нацелено их оружие. Думаю, на Иветт и на Лорье.

Кто-то приближается. Кто-то грузный, от его тяжелых шагов с веток осыпается снег. Судя по всему, это слышу только я, потому что Ян и Франсина продолжают спорить. Проблеск надежды: вдруг это жандармы в специальных костюмах, со штурмовым оружием наготове.

— В ванной не было света. Горбатого могила исправит.

О, нет! Бернар!

— Гадкий мальчишка, — добавляет он. — Не получишь сладкого.

— Эге! Это что еще такое?

Напряженный голос Яна.

— Это автомат, который жирный кретин нацелил тебе в правое ухо, — тихо объясняет Франсина.

— У Яна все руки в крови, он должен помыть руки, — говорит Бернар менторским тоном. — В Рождество принято есть «полено».

— Ладно, только опусти это чертово ружье, это опасно, — отвечает ему Ян.

— Я хочу, чтобы включили свет! — протестует Бернар. — Не люблю темноту! Почему мы не идем в кино?

— Все будет, как ты хочешь, правда, Франсина, дорогая?

— Ну, конечно. Бернар, милый, дай ружье тете Франсине, и мы все пойдем в кино.

— «Жирный кретин, жирный кретин», — вопит Бернар, передразнивая ее интонации. — Вызов полиции — семнадцать!

— Мартина! — зовет Франсина, пытаясь сохранить достоинство. — У нас тут небольшая проблема с Бернаром.

— С Бернаром нет проблем! — кричит он в ответ. — Бернар не дебил!

— Конечно, нет! — подтверждает Франсина.

— Бернар, — вдруг говорит Жюстина своим спокойным, глубоким голосом, — ты ведь знаешь, Ян говорит, что ты жирный и что от всех жирных воняет.

— Сука! — бросает ей Ян.

— Не двигаться! — приказывает ему Бернар. — Имел я его мамочку! Хочешь, Ян, я тебе вымою рот? — добавляет он.

— Она врет! — уверяет его Ян. — Давай положи ружье.

— Бернар, — говорит Иветт, — а хочешь, мы все разденемся и выкупаемся в снегу? Скажи, чтобы они положили свое оружие.

— Да! — восторженно кричит Бернар. — Все голышом в снегу! Раздевайтесь! Яблочный пудинг гораздо вкуснее.

— Нет, ты что, спятил? — отвечает ему Ян. — Ты что, не видишь, что идет снег, что это тебе взбрело в голову, ты, кусок сала? Ну, клади ружье!

Ян говорит властным тоном, голосом предводителя, он играет ва-банк.

Бернар колеблется. Он всегда такой послушный. Но сейчас он должен смутно ощущать, что обладает властью, что другие боятся его. Боятся его, жирного и вонючего, над которым Ян так часто смеется, конечно, дружелюбно…

Трещит ветка. Кто-то тихо подбирается к нам. Запах приторных духов матушки всех психов, Мартины. В тот момент, когда я судорожно пытаюсь придумать, как бы предупредить Бернара, она пронзительно восклицает:

— Бер…

— И-и-и! — взвизгивает Бернар, и я, в буквальном смысле этого слова, слышу, как он подскакивает.

Оглушительный выстрел.

Удивленный крик боли.

Недоверчивый смех Бернара.

— Ян, ты видел? Бах! Бах! В кино все понарошку.

— Мартина? — неуверенно говорит Франсина. — Мартина?

Ответа нет.

— Ты что, не видишь, что жирный кретин в нее попал? — рычит Ян. — Это невероятно! Начинается какой-то кошмар!