Рут Уэйр - Поворот ключа

Несмотря на усталость от сборов и долгой дороги, я понимала, что в его словах есть доля истины, и с тяжелым вздохом взяла бокал. Он прав. Это единственный шанс узнать друг друга до его отъезда. Будет странно, если я откажу ему в такой малости.

Подперев щеку рукой, Билл молча смотрел, как я поднимаю бокал и подношу к губам. Даже наклонил голову, следя за каждым моим движением.

— Итак, кто же ты такая, Роуэн Кейн? — спросил он слегка заплетающимся языком.

«Интересно, сколько он выпил?» — подумала я, а вслух как можно более непринужденно сказала:

— Что именно вас интересует?

— Ты мне кого-то напоминаешь, только не могу понять кого. Киноактрису? У тебя, случайно, нет знаменитых родственников? Сестры в Голливуде, например?

Неуклюжая лесть заставила меня улыбнуться.

— Исключено. Я единственный ребенок, из самой обычной семьи.

— Может, на работе… У тебя в семье нет архитекторов?

Вспомнив страховую контору, где работал отчим, я чуть не закатила глаза, но вместо этого твердо покачала головой. Билл посмотрел на меня поверх бокала, и на его переносице образовалась глубокая морщинка.

— Может, эту… как ее… из «Дьявол носит Prada».

— Мэрил Стрип? — чуть не расхохоталась я.

Он нетерпеливо потряс головой.

— Нет, другую. Как ее… Энн Хэтэуэй. Ты на нее похожа.

«Одно лицо, — скептически подумала я, — только если бы Энн Хэтэуэй набрала двадцать кило, заимела шрамы от угрей и подстриглась у стажера».

— Вы очень добры, Билл. Я впервые слышу столь лестное сравнение.

— Значит, нет.

Он перешел на мою сторону стойки, сел лицом ко мне на хромированный табурет и расставил ноги так, что я не могла шевельнуться, не задев его бедро.

— Тут что-то не так. Я не могу отделаться от чувства, что мы уже встречались. У кого, говоришь, ты работала до нас?

Я огласила весь список, и Билл разочарованно покачал головой.

— Я никого из них не знаю. Наверное, показалось. Мне откуда-то знакомо твое лицо. Или ты на кого-то похожа…

Черт. Мое сердце ушло в пятки. Я слишком часто попадала в такие ситуации, чтобы не понимать, к чему он клонит. Первая работа после школы, официанткой, когда босс сулил прибавку к зарплате, делая комплименты моему ярко-розовому лифчику. Всякие придурки в барах, преграждавшие путь к двери. Сексуально озабоченные папаши в садике, искавшие у меня сочувствия, потому что их женам после родов стало не до интима.

Билл — один из таких. Он — мой работодатель. И муж Сандры. А самое страшное — что он…

Господи, я не могу это произнести.

У меня тряслись руки, и я крепче сжала бокал, чтобы скрыть дрожь.

Я кашлянула и попыталась отодвинуться, но табурет застрял у края стойки. Мясистые ляжки Билла, затянутые в джинсы, преграждали мне путь, не давая слезть.

— Ладно, я пойду, завтра ранний подъем, — сдавленным голосом сказала я.

— Не спеши. — Он отобрал у меня бокал, наполнил его вновь и потянулся рукой к моему лицу. — Ты просто… у тебя…

Билл мягким, слегка потным большим пальцем погладил уголок моей нижней губы, и я почувствовала, как он поставил колено между моих ног.

К горлу подступила тошнота. Потом во мне что-то щелкнуло, я опрометью соскочила с табурета и пронеслась мимо Билла с такой резкостью, что вино выплеснулось из бокала и полилось на пол.

— И-извините… я не хотела, — смущенно блеяла я, — я сейчас все вытру…

— Ничего страшного, — ни капли не смутившись, сказал он.

Его просто позабавила моя реакция. Он остался стоять, опираясь пятой точкой на табурет, а я схватила тряпку и стала вытирать пол у него под ногами.

Какую-то секунду я смотрела на Билла снизу, а он на меня — сверху, и в моем сознании всплыла гадкая острота, слышанная тысячу раз и всегда сопровождавшаяся утробным гоготом: милая, раз уж ты все равно там…

Я встала и швырнула пропитанную вином тряпку в раковину. Мое лицо горело.

— Доброй ночи, Билл!

— Доброй ночи, Роуэн.

Я резко развернулась и в два счета взлетела по лестнице. Закрыв за собой дверь, я испытала невероятное облегчение. Сразу по приезде я распаковала вещи, и хотя эта комната еще не стала моим домом, я все же чувствовала себя на своей территории. Здесь можно было не притворяться идеальной няней Роуэн.

Я стянула с высоко завязанного хвоста резинку, и мои густые жесткие волосы короной встали над головой, а вежливая, дружелюбная улыбка, приклеенная к лицу с момента приезда, сменилась безразличным выражением. Расстегивая пуговицы кардигана, снимая блузку и твидовую юбку, я точно освобождалась от слоев притворства, вновь становилась собой — девушкой, которая может весь выходной валяться на диване в пижаме, залипнув на «Судью Джуди», вместо того чтобы читать книгу по развитию личности. Она бы назвала Билла грязным извращенцем, а не стояла, парализованная вежливостью, и не ползала у него под ногами, вытирая пролитое вино.