Поппи Брайт - Изысканный труп

– Мы должны заполучить его, – заявил я с полной уверенностью. – И он будет наш.

Джей активно затряс головой:

– Я тебе уже сказал – это невозможно. Он местный.

– Не важно. Я хочу его. Я хочу съесть его, Джей.

– Эндрю...

– Он идеальная жертва.

– Нет. Он самая неподходящая жертва.

– С практической точки зрения, возможно, и так. Но ты не замечаешь воли судьбы. Этот мальчик создан для нас, Джей, и мы его получим.

– Ни в коем случае.

Мы пересекли улицу, на которой воняло канализацией, обогнули собор и оказались у бакалейного магазина на Ройял-стрит. Я открыл Джею дверь. Он взял пластмассовую корзинку из стопки и пошел по узким рядам, набирая горчицу, каперсы, острый перец, какого мы раньше не пробовали. Я молча следовал за ним, улыбаясь про себя, ожидая благоприятного случая. Джей толком не покупал еды, только приправы. Я знал, что смогу заставить его посмотреть на мир моими глазами.

Девушка на кассе приподняла баночку с густой вязкой красной массой:

– Что там внутри?

– Чатни, – ответил Джей.

– И что вы с ним делаете?

– Его подают к мясу, – скривился в полуулыбке его рот.

Как же он нравился мне в то мгновение. Бессовестная глубина глаз, путаница прямых светлых волос на бледной шее, ворох секретов, скрывавшихся под благородным сводом черепа. Я знал, что я умнее Джея. Хоть он и не лишен сообразительности, круг его восприятия крайне ограничен. Он с таким самозабвением погрузился в мир мучений и деликатесов, что с трудом концентрировался на чем-либо вне этого мира. Это делало его несколько неземным, он словно дух, который застрял на нашей планете и одержимо повторяет одно и то же действие в попытке выполнить его правильно. В моей прошлой жизни я всегда сам содержал себя, сводил концы с концами. Я не мог представить, чтобы Джей зарабатывал себе на пропитание. Да, я, более опытен в делах повседневности. Но в тот момент я знал, что Джей – высшее животное для ночных забав.

Выйдя из магазина, Джей остановился купить газету у калеки. Угол авеню Святого Петра и Ройял-стрит изобиловал разнообразными проявлениями ночной жизни Французского квартала. Напротив играли музыканты, печальные голоса созвучно пародировали саксофон. Мужчина в грязной, изношенной армейской куртке, с мокрой от слюны серой бородой, бранился, разговаривая сам с собой. На маленьком мотороллере подъехал равнодушный ко всему полицейский.

Мы с Джеем направились вниз по Ройял-стрит. Не успели мы пройти квартал, как из темной улочки протянулась тощая рука с грязными ногтями. – Ребята, у вас не найдется мелочи? У железных ворот сгорбившись сидел парень. Крысиные пряди длинных рыжих волос свисают на лицо, сохранившее, несмотря на истощение, волевые черты. Самой притягательной частью были глаза: лазурно-голубые зрачки, обведенные тонким черным кругом. Погода стояла сырая и прохладная, но на нем не было куртки, и я заметил, что внутренняя поверхность локтей испещрена шрамами и следами от игл – некоторые почти зажили, некоторые были столь свежими, что через них проступала кровь.

– Да, у меня вроде есть мелочь.

Джей залез в карман и вынул свежую банкноту в пять долларов. При виде такой бумажки у парня расширились глаза, но он не протянулся за ней, пока Джей не предложил ее сам. Одной червивой рукой он убрал с лица волосы, другой одновременно засунул пятерку в туфлю. Он не улыбнулся, лишь одарил Джея долгим хмурым взглядом в знак благодарности. Мы с Джеем переглянулись и приняли решение.

– Хочешь заработать? – спросил Джей.

– А что нужно делать?

– Мы живем здесь недалеко. Если присоединишься к нам на вечер, то сможешь помыться, поесть...

– Как насчет денег?

Он говорил быстро, почти безжизненно. Так говорят все наркоманы. Я кое-что знаю о молодых уличных наркоманах: за наличные они сделают что угодно, но им нужно четко знать, сколько им заплатят.

– Ну... – Джей изобразил задумчивость. – Я дам тебе сотню за вечер.

В глазах парня сверкнуло ликование.

– Меня устроит. Только нужно сначала повидать одного друга.

Джей раздраженно поднял бровь:

– Мы не собираемся ждать, пока ты ширнешься. Слушай, неделю назад я повредил спину, и у меня с тех пор остался морфий. Тебе пойдет?

– Морфий? – Парень выпрямился. – Какой морфий?

– Таблетки в полграна, – пожал плечами Джей. – Я их почти не пил. Думаю, осталось десять-двенадцать.

– Да, это приведет меня в чувство.

Он с трудом поднялся на ноги, вскинув на плечо грязный мешок. Парень оказался выше, чем я ожидал, и до слез худой: интересно, найдется ли мясо на этих голых костях.