Борис Хантаев: Клуб 27

Я убил Иисуса, и теперь как Чепмен войду в историю. Вошел в зал славы тех, кто убивает знаменитостей из-за Сэлинджера. Уверен, если будете следить за новостями, то скоро увидите, что еще одна звезда умрет по вине книги. Я запустил волну, которую не остановить.

Следующие пару дней полиция будет искать убийцу, строить теории. Журналисты будут к месту и не месту приплетать «Над пропастью во ржи». Они будут сравнивать это дело с убийством Леннона, решат, что это сделал фанат, и в этом будут действительно правы. Иисус не только попадет в клуб 27, его теперь еще будут сравнивать с самим Джоном Ленноном. Но мне сейчас интереснее другое, что значит белая зажигалка? Какова вероятность, что она оказалась в момент смерти у такого количества музыкантов, которые умерли в возрасте двадцати семи лет? Думаю, я скоро об этом узнаю, правда написать уже не смогу. Теперь меня станут изучать, будут искать мотивы, постараются понять. Возможно даже появятся подражатели. Не буду никому облегчать работу, я и так уже многое написал.

В последние дни мне плохо спится, во сне вижу тот мертвый взгляд, Иисус словно следит за мной. Но я думаю, что на том свете он меня даже поблагодарит. Я знаю где его найти, он будет искать ту девчонку, Харли Квинн, а она будет среди молодых. Поэтому мне тоже пора поторопиться, пока поезд не ушел. Через неделю у меня день рождения, исполняется двадцать восемь. Но пока мне все еще двадцать семь. Предсмертная записка получилось немного длинноватой, но что тут поделать, так бывает. Я уже принял смертельную дозу снотворного, завтра для меня уже не настанет. Полиция найдет мой труп, а рядом с ним эту историю, а еще окровавленный нож. Надеюсь всем, кто это читал было интересно, если у вас вдруг будут вопросы, вы знаете где меня искать, я буду рядом с Иисусом, и мы будем среди молодых. Закончить хочу отрывком из песни под название «Любовь», моей любимой группы: