Ирина Никольская - Выше любви

Женщины пошли во вторую баню. Распаренные мужчины уже пили чай, обсуждали последние новости. Тетя Шура хлестала девчонку мягкими лапами кедрового сланца. В горячем воздухе стоял аромат хвои. Пахло летом.

– Отощала совсем, однако, не ешь ничего, что ли?

– У бабушки не поешь! Возраст у меня такой сейчас – гадкий утенок, так бабушка говорит.

– Всем бы такими гадкими быть, много твоя бабушка понимат! Сынок вертолетчика вон как жрет глазами-то.

– Да, ладно вам тетя Шура. Ничего и не жрет.

– А-то, я не вижу! Смотри, девка.

– Что смотреть, у меня Камиль есть!

– Есть-то есть, да кто он тебе? Не брат ли? Выросли уже, поди.

Камилла задумалась. Дурманящие поцелуи Камо и нежный, волнующий Юркин. До сих пор чувствуется неловкость перед ним, перед собой. Отчего тогда на глаза навернулись слезы, почему убежала? Горячий воздух плавил мозг. Мысли путались и приходили ответы изнутри из самого сердца. Убежала, потому, что испугалась себя самой. Своих ощущений от его поцелуя.

– Задумалась, девка? Ну, думай. Посиди тут погрейся. А я пойду на стол мужикам соберу.

Тетя Шура накрыла на стол, позвала ужинать. Камиллы не было.

– Вот старая дура, совсем забыла, вода там закончилась холодная, девчонке и окатиться нечем. Молодежь, отнесите-ка воды. Валерка по-быстрому навернул макароны с тушенкой и уже лежал с книжкой в руках.

– Я отнесу – Юрка подхватил ведра и в одном свитере помчался к озеру.

Обычно воду приносили так: оставляли ведра у двери, стучали и уходили. В приоткрытую дверь, вместе с клубами пара, просовывалась рука, ведра исчезали. Юрка постучал. Помялся у дверей и вошел вместе с ведрами в баню. Камилла спала. Парень оторопел, стоял как столб, уставившись на девушку. Никогда не видел такой красоты. Таскал у отца Плейбой, сидел ночами в интернете, как все пацаны, но никогда не видел ничего подобного.

Девушка лежала на спине, закинув одну руку за голову. Стройная, длинноногая. Совершенная. Влажная кожа покрыта бисеринками пота, нежная, смугло-розовая. Небольшая округлая грудь соски-вишенки. В голове пронеслось – «Одного цвета с ее губами – вишневого». Юрка тряхнул головой, ну вот теперь, когда буду смотреть на ее рот, буду вспоминать эту удивительной красоты грудь. На одной возле самого ореола родинка. Захотелось прикоснуться, до боли, до потери страха быть обнаруженным. Осторожно погладил упругую выпуклость. Девушка дрогнула, глянул ей в лицо – проснулась, смотрела в упор своими необыкновенными глазами. Юрка не выдержал, склонился и впился ртом ей в губы. Целовал исступленно, не замечая слабого сопротивления. Отстранился, когда закончился воздух в легких, и тут же обожгло щеку. Девушка влепила ему звонкую пощечину. Вскочила, стояла, не прикрываясь, глаза метали молнии.

– Ну, убей меня теперь! Люблю! Люблю тебя! До смерти. В чем я виноват? Любовь не бывает виноватой, никогда! Как мне теперь жить? Пожалей меня, Камилла! – парень встал на колени, обнял ее, прислонился лбом к ее голому животу.

Девушка отталкивала его руками.

– Не пожалеешь… Юрка встал, – Запомни, ты не принадлежишь Камо! Заберу тебя.

Окинул взглядом обнаженную девушку и вышел.

Ее окутало клубами холодного воздуха. Что сейчас было? Она совершенно голая в бане и Юрка. Умылась холодной водой. Захотелось смыть его прикосновения. Было стыдно. Стыдно за то, что понравилось. Телу понравилось. Юрка открыл ей душу, свою боль и теперь не казался чужим. Словно знала его давно, с самого детства, как Камо. Девушка поняла, что парень действительно любит ее. И, не виноват в этом. Любовь не бывает виноватой. А ей, что ей делать с этой любовью?

На обратном пути молчали. Вечный Камиль ждал возле вертолетной площадки. Девушка бросилась к нему, обняла, прижалась щекой, будто ища защиты, всхлипнула. Юрка молча прошел мимо. Камо понял, почувствовал – что-то произошло между ними. Взял Камиллу за подбородок, заглянул в лицо – отвела глаза. Все внутри собралось в тугой комок и ухнуло вниз. Жег ее темными глазами, требовал ответа. – Тишина. Все так же молча тряхнул за плечи.

Девушка закрыла глаза. Ну что он меня трясет. Почему так требовательно смотрит. Ничего не хочу объяснять. Не знаю, что отвечать. И должна ли? Развернулась и ушла, оставив его на морозе, с вопросами и сомнениями.

Камо не замечал, как щиплет лицо, стоял в шоке, новые ощущения и чувства лавиной поднимались из самой глубины его существа. Мозг пытался анализировать, определить свойственность этих чувств его натуре. Сильная любовь к Камилле, дикое чувство собственничества по отношению к ней же, жгучая ненависть к Юрке и желание убить его.