Виктор Вержбицкий - Кровавый дурман. Серия «Секреты жизни за гранью тьмы»

Олег Чумаков лежал в отключке в реанимации, до середины следующего дня… В его палату не пускали посетителей, только припасы, которые передавал ему отец Афанасий, врачи складывали рядом с койкой больного на тумбочке.

В отделе реанимации был полумрак. Тёмно-зелёные шторы закрывали широкие больничные окна. Олег Чумаков периодически ощущал сильные приступы голода и жадно поедал все принесённые гостинцы. Его состояние можно было сравнить с заражением вирусом…

Парня то и дело бросало в жар, то он чувствовал, как его сильно морозит… Время от времени ему хотелось вырвать съеденную еду…

На третий день его пребывания в реанимации, Олега перевели в общую палату для больных, поскольку его состояние улучшалось, что происходило, несмотря на резкие доводы медсестры – об его плохих анализах крови, с заниженным уровнем гемоглобина.

Днём его приехал навестить отец Афанасий и присел рядом с Олегом на соседнюю койку. Он с сочувствием смотрел на его побледневшее за эти дни лицо и на тёмные круги под глазами, появившиеся у парня от истощения. Вены на руках Олега надулись и приняли синеватый оттенок…

– Ну, как ты тут Олежка? Повезло, что на смерть не замёрз… Пролежал ты в обмороке где-то с полчаса, пока мы тебя со двора не подобрали… – с горечью в голосе, вспоминал священник.

– Надо бы мне опять уехать… В монастырь или на каторгу в Сибирь, только бы подальше отсюда… – странно ответил ему парень.

– Зачем? Что тебя так испугало в Ростове, что ты решил отказаться от своей мечты играть в футбольном клубе? Может, поделишься со мной?

– Отец Афанасий, вы можете подумать, что я несу бред из-за какой-то лихорадки, но моя умершая подруга, про которую я вам рассказывал, опять вернулась…

– Ты сейчас говоришь про свою возлюбленную Лизавету? Но, разве Господь не сжёг её при свете дня, если она являлась порождением тёмных сил, как ты мне тогда объяснял?

– Я не знаю! Я знаю только то, что видел – это была она! И она явилась прямо на мой день рождения, она поджидала меня…

Отец Афанасий нахмурил брови, затем ненадолго ушёл в свои мысли… После этого он снова обратился к Олегу:

– Тогда, может быть, нам следует обратиться в милицию? Пускай они приставят к тебе охрану…

– Это не поможет! Они всё будут мертвы, ты бы видел, как лихо она справляется даже с вооружёнными охотниками на вампиров!

– Олег, а ты уверен, что твоя подруга и в самом деле вампир? – с сомнением спросил он. – Быть может, она просто человек, которая видится тебе в образе порождения Сатаны… Ты же сам рассказывал мне, как она соблазняла тебя плотскими утехами. Да и целая, невредимая она предстала пред тобой…

– Давайте больше не будем поднимать этот разговор. Я знаю, что она такое! И пока мне не ясно, чего она хочет от меня… Может быть, ей нравится медленно убивать меня, и она хочет понемногу выпивать из меня кровь, но не досуха…

– Но, ты всё ещё ощущаешь себя как человек, создание божие?

– Пока что да! Но мне многое стало противно, даже на солнце смотреть уже неприятно…

– Ну, Олег, с такой проблемой сталкиваются многие из людей… Прямой взгляд на солнечный круг редко кто выдерживает. Доктор сказал, что тебе надо будет ещё полежать здесь пару недель, прокапаться да подлечиться… А потом, ты снова повеселеешь, поедешь на стадион и вновь обретёшь свой смысл бытия… Мы вычислим эту твою Лизу Данилову, а то мало ли… Быть может, она вколола тебе какой-то яд или пытается опоить тебя наркотиками… Обещаю тебе, что вся наша ростовская епархия её к тебе не подпустит!

– Буду надеяться, отец Афанасий, – вяло буркнул ему Олег Чумаков.

Священник закончил свой визит к больному, после чего отправился в свой кафедральный собор, чтобы вновь проводить службы…

Парень же остался лежать в кровати, стараясь каким-нибудь невероятным образом уснуть и набираться сил…

На улицах Ростова-на-Дону уже сгущались сумерки…

Наступила глубокая ночь… Снаружи больницы стоял мороз, а февраль уже подходил к концу, что становилось заметно по таявшему на улицах снегу, придававшему наружному окружению грязную и неприглядную обстановку.

Олег Чумаков беспокойно ворочался на своей больничной койке, с усилием пытаясь заснуть, но безуспешно… С его лица и со спины градом лился пот. Перед глазами у него проносились расплывчатые и непонятные образы…

В его лихорадочном бреду виделись необычайные картины, в странах, где парень никогда не бывал. Какие-то люди в бардовых балахонах заходили в древнюю постройку, очень сильно напоминавшую античный храм. Их лица были сокрыты под тенью капюшонов.