Алексей Абрамов - Государство, или Дневник проигравшего

Третий выход из бессознательного состояния Павел запомнил, как самый сносный – ныла только рука. Для конечности, судя по ощущениям последние часы, стали началом оздоровления. Ободранная и припухшая она была живая, горячая от крови. Красная, она омыла застоявшиеся сосуды. Однако общее онемение сохранялось, и кисть также безвольно висела.

Выдернул подол рубашки из брюк. По краю оторвал широкую ленту. Связал узел и накинул на шею, после чего продел руку сквозь тряпичное кольцо. Сил хватило, чтобы подняться, опереться о стену вагона и снова задуматься.

Время шло. Он оценивал положение, и раз за разом откладывал попытку встать и вылезти из железного короба. Глаза давно привыкли к полутьме. Все видно отчетливо. Отчужденное сознание рисует вид со стороны.

В пустом вагоне сидит, согнув одну ногу в колене одинокий потрепанный человек. Мозг пронзают тысячи мыслей и ни на одну из них не находится вразумительного ответа. Мелькают вопросы: – Как? Зачем? Почему? На этом мысль обрывается и ускользает, а на ее место одновременно лезут сотни новых.

В какой-то момент Павел резко встал, сделал два шага и вскинул голову, так что хрустнули позвонки. Отсюда надо выбираться. Каких – то два метра с небольшим, но при его среднем росте и недействующей руке – это проблема.

Представил, что вагон полон молока и он как та лягушка пыхтит, карабкается и брыкается, взбивает масло и покидает вагон-кувшин, на деле доказав что упорство, а скорее желание жить – побеждают. Но доказывать что – либо здесь было не надо, а молока не было и в помине.

Тут же, впервые поймал себя на мысли, что до сих пор никто не появился и не стал его спасать. Ни тебе воя машин с красными крестами, ни людей с носилками с лицами полного благородства. Никто не хочет стать героем и спасти человека, попавшего в катастрофу.

Встал на поручень, шест теперь был в полуметре над полом. Дотянулся до следующего, тот тоже оказался не так уж и далеко. Подпрыгнул, правой рукой уцепился за трубу и тут же подобрал ноги. Закинул на поручень. В следующий момент выбрал в разбитом дверном окне место, где не было стекол, зацепился за него рукой, и, отталкиваясь ногами, подтянулся.

Работая ногами и одной рукой, сначала вытолкнул на поверхность торс. Перевалился через край, вытащил ноги. Лежа отполз и почувствовал животом ребристый бок вагона. Тут светлее, но прохладнее.

Пополз вперед к началу вагона. В кабине машиниста остался старенький, с потертостями, отвалившейся от джойстика стеклянной вставкой, расцарапанный и неубиваемый мобильник «F». – Надо найти, позвонить, сообщить, ждать, – командовал мозг. – А потом поесть, – там есть пластмассовый короб с бутербродами, что прихватил на обед.

Думалось быстрее, чем делалось. Еще пару часов назад Павел преодолел бы это расстояние в два прыжка. Сейчас помятая фигура с трудом и опаской – можно соскользнуть или потерять равновесие потому, что кружится голова, а еще потому, что идти приходится по краю вагона, обходя черные дыры окон – двигалась к кабине. Она и без того узкая стала еще уже. Пространство расплющил хлам, в него врезался поезд. Поезд, по инерции протащился несколько десятков метров, собрал мусор, спрессовал его до прочности стены и, в конце – концов, вдавился в него.

Над вагоном возвышается разнородная гора. Мусор нависает над разбитым, сплющенным окном.

Грозит обвалиться и завалить оконный проем – единственный проход, через который сейчас можно проникнуть в кабину. Здоровой рукой, оттащил какие – то листы железа, палки, трубы. Отпихнул ногой пару банок.

Кабину насквозь пронзает толстая металлическая труба. На нее и встал, когда полез вниз. Кабина стала уже чуть ли не вдвое и, когда оказавшись внизу, почувствовал, что не хватает воздуха. Что находится он в ущелье и стены вот – вот начнут сдвигаться. Смотреть по сторонам бессмысленно. Темно. Опустился на колени и стал шарить по полу, теперь это боковая стена, здоровой рукой. Ощупывал каждый угол и щель.

Лобовое стекло разбито наполовину. Неизвестно, как так вышло, но одно из стекол сохранилось и находится на месте. Если бы действовали обе руки, все бы продвигалось гораздо быстрее. Ну а сейчас приходилось из-за боязни порезаться медленно, едва касаясь проводить по всему, что валялось под ногами. Павел отдыхал и снова принимался за поиски.

В висках бьет кровь. Ему пришлось наклониться вперед и провести так несколько минут. Не выдержал. Павел опустился на колени. Помедлил и снова принялся за поиски. Сумку с едой и мелочью нашел практически сразу. Рука уткнулась в мягкий кожаный комок.