Марк Агатов: Убить журналиста

– Слушаю, – говорил он величественным басом.

– Вас беспокоят из издательства «Красный пролетарий». Мы бы хотели выкупить у вас права на издание книг Маркуса Крыми. Мы хорошо заплатим, – зачастил мужской голос на другом конце провода.

– И с какого бодуна я буду продавать вам права на издание книг моего друга Маркуса Крыми? Три года назад он посылал вам свою рукопись, а вы его послали. Говорили, что его детективы не актуальны, традиционны и не вызовут интереса у читателей.

– Вы же понимаете, ситуация изменилась, – продолжал представитель издательства.

– Но его книги не изменились. Они такие же неактуальные и традиционные. Так что извините, ничем помочь не могу.

– Погодите, мы заплатим хорошие деньги, – не отставал собеседник. – Я пришлю к вам своего юриста.

– А мне крючкотворы здесь не нужны, – закричал Македонский, бросая трубку. – Да я о таком ЧП всю свою жизнь мечтал! «Сумасшедшую любовь» мы издадим стотысячным тиражом, в твердом переплете. Это же надо такое: все газеты теперь пишут о писателе Маркусе Крыми. Все! Абсолютно все! Но главное, об этом ЧП говорят в новостях на центральных каналах телевидения. Специальную передачу о похищении его жены телевизионщики собираются снять. Это успех! Грандиозный успех, надо передать апельсины в больницу для этого сумасшедшего психиатра. Если бы не он, мы бы сами, как крысы, всей редакцией, грызли «Сумасшедшую любовь» на завтрак, обед и ужин и запивали бы этот литературный шедевр водой из-под крана!

Македонский выскочил в приемную и, увидев секретаршу, крикнул: «Оля, зови Кривулю на совещание, срочно! Что там с типографией?».

– Они требуют дополнительно денег за сверхурочную работу и скорость исполнения заказа, – сообщила секретарь. На ней была короткая юбка и нарядная блузка с яркими цветами, подчеркивающая ее узкую талию и большую упругую грудь.

– А в договоре это прописано? – насторожился директор, продолжая разглядывать секретаршу.

– В договоре никаких сверхурочных и доплаты за скорость нет.

– А что есть? – уточнил директор. – Я этих договоров сотни подписал, все не запомнить.

– Там стандартный договор с правом на допечатку тиража до двухсот тысяч экземпляров с 20-процентной скидкой. Вы же при подписании настояли включить этот пункт в договор, а типографские еще посмеялись, говорили, что наши книги обречены на пятитысячные тиражи. Мол, детективов уже море на рынке, и нам в этом бизнесе ничего не светит, – пояснила секретарь.

– Ты зацени, какой у тебя директор, – расплылся в улыбке толстяк. – Да если б я не добился включения этого пункта, они бы из меня сегодня веревки вили, а так я на коне и при деньгах. Если вы сработаете на все сто, гарантирую каждому участнику стопроцентную премию. Двойной оклад. Ты чувствуешь мою щедрость?

– Двойной оклад – это здорово, но есть проблема. Маркуса Крыми ищут не только журналисты, но и издатели. Они его могут перекупить. Мне тысячу долларов предлагали за его домашний адрес.

– И что, дала? – нахмурился директор.

– Нет. Я женщина честная, за «зеленные» не продаюсь. К вам послала, – гордо подняв подбородок, произнесла секретарша.

– Молодец, ты послала, и я послал на три веселые буквы. Ты смотри, что творится. Пока у этого писателя не украли жену, он никому и даром не нужен был. А тут, опомнились: Маркус Крыми восходящая звезда, король детектива! И все из-за того, что эти шакалы глаз положили на мои бабки, сейчас же книги без скандала не продашь, а тут не надо напрягаться. О таком скандале можно только мечтать. Но я своего автора не отдам этим проходимцам. У меня договор с Маркусом Крыми на десять лет. Он там обязуется в течение десяти лет все свои произведения публиковать только в нашем издательстве. Еще чем обрадуешь?

– К Кривуле приходили двое.

– Алкаши из «Просвиты»?

– Нет. Вполне приличные господа, без вышиванок, в костюмах и галстуках. На иностранцев похожи, с запахом дорогого одеколона, – сообщила секретарь.

– А с чего ты взяла, что они иностранцы? – пристально посмотрел на женщину Македонский.

– Они с акцентом говорили. Я хотела их с вами свести, но тот, который постарше, сказал, что им нужен Кривуля. И еще, они ушли от Кривули с большим толстым пакетом, похожим на рукопись.

– Они, что, из Львова? – продолжил расспросы Македонский.

– Нет. Я же говорю, иностранцы. Настоящие. Не прибалты, те секретаршам шпроты дарят, а начальникам «Рижский бальзам», а эти наших обычаев не знают. В дорогих черных костюмах с барсетками в руках из настоящей кожи, и часы у них были настоящие швейцарские, а не китайская подделка.