Александр Смолин: Ведьма. I. Дочери леса

У всех сестер погибли родители, и им всем было по шесть лет. Возможно, старуха подбирала их по каким-то ведомым только ей причинам. Но вместе, в этом году, девочки образовывали знаменитое число зверя – 666.

Для защиты своих дочерей от нечистой силы, которая водилась в лесу в изобилии, Грета изготовила специальные защитные медальоны. Они выглядели как абсолютно круглые плоские камешки черного цвета размером с большую монету. На камешках было выгравировано всего одно слово «Protegat» что в переводе означало «Щит». Камни Грета велела повесить на шею, используя простые веревочки. В случае беды они могли на какое-то время полностью защитить их от опасности, только вот действие их было кратковременным. Но этого было достаточно, чтобы в случае беды убежать.

Девочки были всегда серьезными, мало улыбались, говорили тихо в присутствии Гретты. С такой мачехой им приходилось несладко. Она наказывала их по любому поводу и зачастую очень сурово. Старуха нередко проявляла жестокость и по натуре была холодной, неумолимой, безжалостной… но в большинстве случаев – справедливой.

***

– Где ты нашла мертвого дятла, Проклятие? – Веда, одетая в серенькое тряпье напоминающее платье с накидкой приблизилась к сестре, чтобы осмотреть ее находку. Она внимательно изучила красочное оперение птицы, легонько поглаживая ее по крылу.

– Я нашла его за старым дубом… Должно быть, он умер от старости, – ответила Проклятие голосом, в котором напрочь отсутствовали эмоции. Сестра была одета в такое же подобие тряпок, что и Веда, только на вид они были более темными – пропитанные землей и сажей.

– Пойдем, поиграем в лес? – предложила Веда.

– Не могу – Грета велела мне перебрать весь горох, – настойчиво как бы обидчиво ответила Проклятие.

– Маменька все еще сердится на тебя, за то, что ты близко подходила к городу?

– Она сказала, что в городе с меня спустят шкуру живьем. Пригрозила, что в следующий раз заставит меня стоять на горохе всю ночь, если я еще раз подойду к городу ближе, чем на пять верст (1 верста = 1,06 км), – теперь голос Проклятия был преисполнен печали.

– Тогда я поиграю с Ворожбой, – решила Веда. – Она пошла к ручью за водой.

– Постой, я хочу пойти с тобой, сестра.

– Милая сестренка я очень хочу, чтобы ты пошла со мной, но как же маменька?

– Я боюсь оставаться с ней наедине. Позже займусь горохом.

– Но ведь она рассердится!

– Ерунда! – Зеленоглазка вскинула голову так, что ее огненные волосы встрепенулись. – Я боюсь, что увидев меня без дела она обязательно заставит меня работать. И если уж получать наказание, то только когда вы рядом…

– Трусишка, тебе не стоит так бояться маменьку, – с усмешкой в глазах сказала Веда. Она сейчас стояла подбоченившись и смотрела в упор, при этом переминаясь с пяточек на носочки, и делала так до тех пор, пока Проклятие не схватила ее за плечи и не остановила.

– Она меня пугает, сестра. Я ее боюсь. Ничего не могу с собой поделать. – Сегодня утром мне приснился кошмарный сон – в нем маменька зарезала вас с сестрой как парасят, только там вы были уже взрослыми, а меня… – девочка всхлипнула, – а меня просто сожгли на костре. Я так испугалась когда проснулась. Мама сказала во сне, что меня ждет другая участь, и я почувствовала огонь… понимаешь Веда? – Он жег меня! (всхлипнула)

– Сестренка, это был просто сон. Забудь его. Если ты так боишься трусишка, то можешь пойти со мной. – Веда обняла Проклятие, схватила ее за ручку и увлекла за собой к ручью, чтобы разыскать там Ворожбу.

В лесу было спокойно и тихо – даже слишком тихо для этого времени года. Погода стояла по-осеннему хмурая. Многие лиственные деревья уже пожелтели, и только вечнозеленые сосны стояли невозмутимо в своем привычном наряде. Дул легкий ветер. Шуршала листва. С хвойных деревьев сыпались шишки, с иных – каштаны и желуди.

Веда с Проклятием нашли Ворожбу у ручья. Она стояла на пригорке и куда-то смотрела вдаль. Девочки поравнялись с сестрой, чтобы выяснить, в чем же там дело, и тут же увидели светловолосого мальчика. Должно быть, он прибежал из города поиграть в лесу. С виду ухоженный – чистый ребенок, одетый в мешковатую теплую одежду с капюшоном. Дети долго смотрели друг на друга, молчали, не произнося ни звука.

– Вы лесные дочери, так? – первым заговорил мальчишка.

– Не отвечайте ему, маменька будет ругать, – строго сказала Ворожба. Ее голос в полумраке деревьев казался каким-то таинственным, а так как девочки стояли на возвышенности то он и вовсе напоминал эхо.