Себастьян Фитцек - Посылка

Эмма посмотрела на наручные часы: 11:13.

«Значит, почти четверть часа я была без сознания».

И все это время входная дверь стояла открытой.

Не настежь, всего на несколько сантиметров, но тем не менее.

Эмма содрогнулась.

«А сейчас? Что мне делать?»

Самсон, как кот, терся о ее ногу, вероятно пытаясь на свой лад сказать, что становится чертовски холодно. Поэтому Эмма закрыла дверь.

При этом ей пришлось навалиться на нее, сопротивляясь неожиданно сильному порыву ветра. Ветер взвыл напоследок, в последнюю секунду попытался надуть в прихожую снега, затем дверь захлопнулась, и наступила тишина.

Эмма посмотрела налево. Ее раскрасневшиеся щеки отразились бы в настенном зеркале, не будь оно покрыто упаковочной бумагой.

Возможно, оно бы даже запотело от ее дыхания.

И на нем была бы надпись?

На мгновение Эмме захотелось сорвать бумагу и проверить, нет ли на зеркале тайных сообщений. Но она уже так часто это делала и еще ни разу не нашла никакой надписи на стекле.

Типа « Я вернулся» или «Твой конец близок». И ни разу Филипп не пожаловался, что ему приходится заново все восстанавливать.

– Мне очень жаль, – сказала себе Эмма, точно не зная, к чему именно относятся эти слова. Ее разговоры с самой собой, которые она постоянно вела в течение дня, все больше теряли смысл.

Ей было жаль, что она оставила Салима, не попрощавшись и не дав ему чаевых? Что она доставляет столько хлопот Филиппу? Не слушает его советов, избегает близости и уже несколько месяцев не позволяет прикасаться к себе? Или ей было жаль, что она так распустилась? Конечно, как психиатр, она знала, что паранойя – не слабость, а заболевание, и, чтобы справиться с ним, нужна терапия. Если на это есть силы. И что ее чрезмерные реакции как симптом этого недуга не исчезнут сами собой, если она просто «возьмет себя в руки». Обычные люди часто относятся к психически больным с подозрением. Они недоумевают, как всемирно известный актер или художник, у которого ведь «все есть», мог покончить с собой, несмотря на славу, деньги и множество «друзей», потому что они ничего не знают о демонах, которые поселяются, в основном, в чувствительных натурах, чтобы в моменты счастья нашептывать им об их недостатках. Душевно здоровые советуют человеку в депрессии не грустить, а параноику, как она, не глупить и не перепроверять входную дверь при каждом треске в потолочном перекрытии. Но это то же самое, как попросить человека со сломанной ногой пробежать марафон.

«И что теперь?»

Нерешительно она посмотрела под ноги на почту, которую принес Салим. Узкая белая коробка с контактными линзами может пока полежать в прихожей, как и медикаменты и коробка побольше с тапочками. Только продукты нужно отнести в холодильник, но в настоящий момент Эмма чувствовала себя слишком слабой, чтобы перетащить ящик на кухню.

«Я не могу одновременно нести и бояться».

Самсон у ее ног отряхнулся, и Эмме захотелось сделать то же самое: просто встряхнуться всем телом и избавиться от всего, что тяготит ее в настоящий момент.

– Ты бы ведь залаял? – спросила она его. Самсон навострил уши и наклонил голову набок.

Конечно, он бы залаял.

Самсон рычал на каждого незнакомца, который приближался к дому, так сильно он был привязан к своей хозяйке. Ни за что в жизни он не впустил бы в дом преступника.

Или все-таки впустил бы?

С одной стороны, Эмму угнетало, что она уже не может быть на сто процентов уверена, что находится в доме одна. С другой, не могла позвонить Филиппу и заставить вернуться без причины.

Или все же причина была?

В голову ей пришла идея.

– Сидеть! – приказала она Самсону и открыла стенной шкаф рядом с входной дверью, где была спрятана маленькая белая коробочка сигнализации. Цифры на панели управления засветились, как только ее рука потянулась к ней.

1—3—1—0

Дата их знакомства. На вечеринке по случаю дня рождения Сильвии.

Устройство было так запрограммировано, что в случае взлома Эмме на сотовый поступал звонок. Если она была недоступна или называла неправильное кодовое слово (Розенхан), к дому немедленно выезжала полиция.

Эмма нажала на пиктограмму, изображающую пустой дом, и активировала все датчики движения. А второй кнопкой (1Э) отключила датчики движения на первом этаже.

– Вот, теперь можно. Но мы останемся внизу, слышишь? – Если кто-то незаконно проник в дом, Эмма услышит это, как только он начнет передвигаться на верхнем этаже или в подвале.