Мэри Кларк - Нет места лучше дома

— Это было очень любезно с вашей стороны, — сухо сказала Дрю.

— Я хочу сказать, что Джорджет, конечно, была популярной фигурой, но отнюдь не все ее любили. У нее была принципиальная позиция, что следует и что не следует строить в городе. Вы помните великолепное высказывание Рональда Рейгана, что если дать волю защитникам окружающей среды, они понастроят птичьи клетки в Белом доме. Некоторые люди думают, что, если бы все было, как того хотела Джорджет, мы бы в Мендхеме ездили по дорогам, вымощенным булыжником, и читали книги при свете газового рожка.

«К чему клонит Марселла?» — подумала Дрю.

— Робин сказала мне, что Генри плакал как ребенок, когда услышал про Джорджет, и я этому верю, — продолжила Марселла. — Я поняла, что с тех пор, как несколько лет назад его жена умерла, Генри стал неровно дышать к Джорджет, но ее, очевидно, это не волновало. Я также слышала, что с тех пор, как он начал готовиться к выходу на пенсию, его отношение к фирме сильно изменилось. Он говорил многим людям, что закрыл бы агентство и продал бы офис. Вы как раз были там. Изначально это был приятный семейный дом, но теперь, из-за того, что здание относится к коммерческой зоне, оно сильно поднялось в цене. Кроме того, несколько лет тому назад Генри совместно с Джорджет купил недвижимость на 24-й магистрали, чтобы вложить деньги. Он хочет продать ее, но Джорджет хотела передать ее штату.

— А что с этой собственностью будет сейчас? — спросила Дрю.

— Я знаю не больше вашего. У Джорджет были какие-то кузены в Пенсильвании, она с ними близко общалась; держу пари, что она не забыла о них в завещании, — Марселла саркастически рассмеялась. — В одном только я уверена. Если она оставила эту землю кузенам, штату она не достанется. Не успеем и глазом моргнуть, как они продадут ее.

Дрю оставила машину на стоянке рядом с аптекой Робинсонов, зданием девятнадцатого века, одной из местных достопримечательностей. Когда они подошли к машине, она попрощалась с Марселлой, пообещав держать ее в курсе. Отъезжая, она взглянула на аптеку и подумала, что Джорджет Гроув было, наверное, приятно видеть это причудливое здание.

Дрю также подумала о том, что Марселла Уильямс изо всех сил старалась дать ей понять, что Генри Палею могла быть выгодна смерть Джорджет Гроув.

«Имеются ли у нее личные счеты с Генри, — подумала Дрю, — или Марселла пытается защитить кого-то еще?»

Чарли Хетч жил в одном из самых маленьких домов Мендхема, в особняке девятнадцатого века, состоявшем всего из четырех комнат. Чарли купил особнячок после развода. Главным достоинством участка был сарай, в котором хранился весь его инвентарь для садоводческих работ и уборки снега. Сорокачетырехлетний, в известной мере привлекательный, с русыми волосами и оливковым цветом лица, Чарли неплохо зарабатывал на жителях Мендхема, хотя в глубине души таил обиду на своих состоятельных клиентов.

С лета и до поздней осени он ухаживал за их лужайками и живыми изгородями, а затем зимой очищал от снега подъездные дорожки к их домам, постоянно задаваясь вопросом, почему он находится на нижней ступени социальной лестницы по сравнению с ними, почему ему не выпало родиться богатым и привилегированным.

Несколько старых клиентов доверяли Чарли ключи от своих домов и платили только за то, чтобы он приглядывал за их имуществом во время сильных дождей и снегопадов, когда они уезжали. Когда он бывал в настроении, то брал иногда спальный мешок и отправлялся в один, из домов, где проводил ночь: смотрел телевизор в гостиной и угощался всевозможными спиртными напитками из хозяйских коллекций. Так он удовлетворял свое стремление в высшее общество. Ради того же ощущения он согласился устроить погром на Олд-Милл-лейн.

Когда зазвонил его сотовый телефон в четверг вечером, Чарли сидел в своем откидном кресле, сделанном из искусственной кожи; его ноги лежали на тахте. Достав телефон из кармана, он посмотрел на часы и удивился, увидев на часах одиннадцать тридцать.

«Я проспал новости», — подумал он. Чарли хотел их посмотреть, зная, что, возможно, будет много информации об убийце Гроув. Он узнал номер звонящего и пробормотал приветствие.

Знакомый голос, резкий и злой, рявкнул:

— Чарли, ты просто дурак! Зачем ты оставил пустые банки от краски в чулане? Почему ты не избавился от них?

— Ты с ума сошел? — ответил Чарли возбужденно. — Неужто кто-нибудь в общей суматохе заметит банки от красной краски среди мусора? Послушай! Ты получил то, что хотел. Я выполнил серьезную работу.